22 марта 1903 года было принято новое «Уголовное уложение», учитывающее произошедшие в Российской империи изменения. Содержание его нормативных установлений оказались такими, что, несмотря на смену общественно-политического строя в 1917 году, они не утратили своей актуальности, оказав существенное влияние на содержание нормативных актов довольно длительного советского периода.

Принятие, хотя и со значительным промедлением, «Уголовного уложения», было связано не с ослаблением контрреформаторских настроений высшей бюрократии, а с осознанием ею неотвратимости завершения процесса отвержения устаревшего уголовного законодательства практикой деятельности новых судебных установлений, что было чревато подрывом авторитета государственной власти. Этот процесс отличался крайней осторожностью, новые правовые нормы вводились отдельными частями. Полностью «Уголовное уложение» 1903 года царским правительством так и не было реализовано в силу разных причин, например из-за неподготовленности тюремных частей к реализации одиночной системы содержания, а также отсутствия единообразия в устройстве региональных местных судов.

Новый уголовный кодекс в значительной степени превосходил существовавший ранее, как в технико-юридическом отношении, так и по реализации в нем прогрессивных уголовно-правовых принципов. Наиболее юридически четкой является его Общая часть. Данный кодекс, в отличие от предшествующих, уже не обязывал судей втискиваться в рамки строгих предписаний применения статей закона к конкретным преступлениям, а предоставлял простор судейскому усмотрению при назначении конкретных наказаний. «Уложение» 1903 года покончило, хотя и не полностью, с пресловутой казуальностью статей. Оно весьма значительно отличалось от прежнего кодекса высокой степенью обобщенности понятий. В новой редакции он состоял из 37 глав и 687 статей. В «Уложении» 1903 года было объединено «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» и «Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями».

И все же при целом ряде несомненных достоинств, новое «Уложение», по мнению некоторых криминалистов того времени, имело отставание (например в части, относящейся к государственным преступлениям), от уровня требований, предъявляемых нравственным и правовым сознанием культурного общества России. Слишком робким и незначительным был шаг вперед, который сделали в области постановлений о государственных преступлениях составители «Уголовного уложения». В него не был добавлен институт условного осуждения, уже получивший к тому времени признание в ряде европейских государств.

В «Уложении» было сохранено, хотя и не раскрыто, понятие «проступок». Преступление и проступок объединяло общее формальное определение преступного деяния: «Преступным признается деяние, воспрещенное во время его учинения законом под страхом наказания» (Уголовное уложение 1903 года, ст.1). Новый кодекс вводил трехчленную классификацию преступных деяний. Были предусмотрены виды наказаний, определяемых за преступные деяния:

• - смертная казнь;
• - каторга;
• - ссылка на поселение;
• - заключение в исправительном доме;
• - заключение в крепости;
• - заключение в тюрьме;
• - арест;
• - денежная пеня (штраф) .

В зависимости от меры уголовной ответственности, которая определялась в качестве высшего наказания за преступное деяние, последние подразделяли на тяжкие преступления, преступления и проступки. Тяжким преступлением закон считал деяния, за которые в качестве высшего наказания полагались смертная казнь, каторга или ссылка на поселение; преступлением - те, за совершение которых определены заключение в исправительном доме, крепости или тюрьме. Проступком именовалось деяние, наказуемое арестом или денежной пеней.

Смертную казнь совершали через повешение, не публично. Ей не могли подвергнуть несовершеннолетних до 21 года и престарелых старше 70 лет, а также женщин, но на последних данное положение не распространялось в случае совершении преступления, предусмотренного ст. 99 «Уложения» (посягательство на неприкосновенность императора и членов императорского дома). Ссылка на поселение всегда была бессрочной. Срок заключения в исправительном доме мог составлять от одного года и шести месяцев до шести лет. При этом предусматривалось первоначальное содержание в одиночном заключении от трех до шести месяцев, обязательное привлечение к работам. Срок заключения в крепости определялся от двух недель до шести лет, с содержанием в общей камере.

Срок заключения в тюрьме мог составить от двух недель до одного года с одиночным содержанием и с привлечением к заведенным в тюрьме работам. Арест назначался на срок от одного дня до шести месяцев при общем содержании. Размеры денежной пени законом не определялись.

• - для дворян - в потере дворянства;
• - для духовенства - в потере духовного сана и звания;
• - для остальных подданных - в утрате прав и преимуществ своего состояния.

Лица, которых приговорили к каторге, ссылке на поселение или к заключению в исправительном доме, а также к соединенному с лишением прав состояния заключению в тюрьме, лишались права состоять на государственной, сословной, земской, городской или общественной службе, занимать церковные должности, быть избирателем и избираемым в земских, городских и общественных собраниях, быть опекуном или попечителем, присяжным поверенным, присяжным заседателем, учителем, свидетелем при договорах или актах, требующих свидетельского удостоверения.

Возраст наступления уголовной ответственности был определен в десять лет. Кроме того, законодателем предусматривалось не вменение в вину совершенного подростком моложе семнадцати лет деяния, поскольку он считался неспособным «понимать свойства и значение им совершаемого или руководить своими поступками» (там же, ст. 41). Подростки в данном возрасте, в соответствии с новым кодексом, при совершении ими тяжких преступлений должны были отбывать наказание в специальных воспитательно-исправительных заведениях.

«Уложение» 1903 года не считало преступным деяние, которое было совершено во исполнение закона или приказа по службе, если приказ не предписывал явно преступного. Как обстоятельство, исключающее вменение, законодателем рассматривалось состояние необходимой обороны. Этот институт уголовного права получил в новом «Уложении» предельно краткую формулировку: «Не почитается преступным деяние, учиненное при необходимости обороны против незаконного посягательства на личные или имущественные блага самого защищавшегося или другого лица. Превышение пределов обороны чрезмерностью или несвоевременностью защиты наказывается только в случаях, особо законом указанных» (ст. 45).

В «Уголовном уложении» получили более значимое определение формы вины. Преступления более не делились на совершенные с предумышлением и без предумышления. Как умышленное расценивалось деяние, при совершении которого преступник желал достижения преступного результата или сознательно предполагал наступление преступных последствий содеянного. Совершенным по неосторожности считалось преступное деяние, в котором наличествовала со стороны виновного преступная небрежность или преступная самонадеянность.

С большей основательностью и подробностью в новом «Уложении» было разработано понятие стадий совершения преступлений. Под покушением понималось действие, которым начиналось приведение в исполнение преступного деяния, совершения которого желал виновный, но не смог довершить по обстоятельствам от его воли не зависевшим. Покушение на проступки не вело к назначению наказания. Ненаказуемым считалось и покушение на совершение преступления явно негодными средствами, выбранными по невежеству или суеверию. Приготовлением называли приобретение или приспособление средств для приведения в исполнение умышленного преступного деяния. Приготовление подлежало наказанию в случаях, особо перечисленных в законе, если при том оно было остановлено обстоятельствами, не зависящими от воли преступника.

«Уложение» 1903 года было избавлено от многосложностей прежних трактовок соучастия в преступлении. Новый кодекс признавал виды соучастия:

• - непосредственное совершение преступления или участие в его выполнении;
• - подстрекательство другого человека к соучастию в преступном деянии;
• - пособничество посредством доставления средств, устранения препятствий, оказанием помощи в совершении преступления советом, обещанием не препятствовать его совершению.

К несомненным достоинствам Общей части «Уложения» принадлежит детальная разработка положений, которые связаны с определением пространства действия данного кодекса. Действие «Уголовного уложении» распространялось на преступные деяния, учиненные в пределах Российской империи, как российскими гражданами, так и иностранцами, но не распространяясь на:

• - деяния, подлежащим наказанию по церковным законам, воинскому и военно-морскому уставам о наказаниях, дисциплинарному уставу;
• - деяния, наказуемые по обычаям инородческих племен;
• - преступные деяния, учиненные в Великом княжестве Финляндском;
• - преступные деяния иностранцев, пользовавшихся в России правом внеземельности.

Действие «Уложения» распространялось на любые преступные деяния, которые были совершены в иностранных государствах российскими подданными, пользовавшимися в этих государствах правом экстерриториальности.

Система же преступных деяний лишь в незначительной степени отличалось от той, что была в «Уложении о наказаниях уголовных и исправительных». «Уголовное уложение» 1903 года по-прежнему в первую очередь рассматривало преступления религиозные, за ними следовали государственные. Только в новом кодексе последнее место отводилось не преступлениям и проступкам против собственности частных лиц, а преступлениям, совершенным на службе государственной и общественной (глава XXXVII). Стоит заметить, что ряд статей данной главы был введен в действие законом от 7 июня 1904 года вместе с главами о бунте, о государственной измене, отдельными статьями глав о смуте, о противодействии правосудию. Введение в действие системы наказаний за государственные преступления объясняется стремлением правительства разрядить сложную политическую обстановку мерами уголовной репрессии.

Уголовно-исполнительное право в Российской империи в XIX - начале XX века

В первой половине XIX в. была осуществлена систематизация российского права. Этот процесс, инициированный известным государственным деятелем М. М. Сперанским, длился несколько лет и завершился созданием сначала Полного собрания законов Российской империи (1830 г.), а затем 15-томного Свода законов Российской империи (1832 г.), который вступил в действие с 1835 г. Нормы уголовно-исполнительного права были консолидированы из множества ранее принятых актов, начиная с Соборного уложения и заканчивая принятыми в первой трети XIX в. законами, и включены в т. XIV Свода законов Российской империи в виде Свода учреждений и уставов о содержащихся под стражею, а также в т. XV в виде Свода законов уголовных.

Наиболее заметным был Устав о ссыльных, принятый в 1822 г. Это первый в правовой истории России кодифицированный уголовноисполнительный нормативный акт, несмотря на то что Устав регулировал исполнение лишь двух видов наказания (ссылки в каторжные работы и ссылки на поселение). Следует отметить, что в Уставе о ссыльных содержались и некоторые нормы уголовно-правового характера, однако все они были непосредственно связаны с отбыванием ссылки в каторжные работы. В последующем в Устав о ссыльных вносились многочисленные изменения, однако основа оставалась прежней, и действовал этот документ почти сто лет, что свидетельствует о его фундаментальности.

Устав о ссыльных состоит из шести глав:

гл. I «Об учреждениях и лицах, заведывающих ссылкою»;

гл. II «О препровождении ссыльных к местам назначения»;

гл. IV «О браках и семействах ссыльных»;

гл. V «Об имуществах ссыльных»;

гл. VI «Об уголовной и дисциплинарной ответственности ссыльных». Перед отправкой в ссылку на каторгу осужденные к этому виду наказания подвергались телесным наказаниям (до 1863 г., когда они как вид уголовного наказания были в основном отменены). «Ссылка в каторжные работы без срока» означала гражданскую смерть осужденного, которой расторгались все его прежние связи с обществом и семейством (в случае отказа членов семьи следовать за каторжанином).

Исполнение экзекуции поручалось городской или земской полиции, и заключалась она в следующем. После прочтения виновному решения суда он там же, в месте содержания, приводился к исповеди или же, если принадлежал к одному из протестантских вероисповеданий, священнослужитель старался по правилам сего исповедания приготовить его к покаянию и к молитве об очищении души его, омраченной преступлением. Затем священник, если признавал это возможным по уставам своей церкви, допускал осужденного к Святому причащению, напоминал ему о свойстве и ужасе вины его и о силе искреннего раскаяния, коим обезоруживается правосудие Божие и привлекается милосердие Вышнего, и сопровождал на лобное место. Если осужденный был изобличен в убийстве отца или матери, то туда он препровождался с черным покрывалом на лице и с надписью на груди: «Убийца отца» или «Убийца матери». В случае совершения менее тяжких преступлений на нем оставлялось обыкновенное платье арестантов, но также с надписью на груди о роде вины.

В первоначальной редакции Устава о ссыльных (когда железной дороги еще не было) маршрут препровождения ссыльных в Сибирь пролегал через Казань, Пермь, Тобольск, где располагались Тобольский приказ о ссыльных и центральный сборный пункт ссыльных в Сибирь, Томск, Енисейск, Иркутск - в этом городе была учреждена особая Экспедиция о ссыльных. Общая протяженность этапного пути до Иркутска составляла 6,4 тыс. верст. Период направления осужденных к месту отбывания наказания пешим порядком на огромные расстояния является уникальнейшим в истории наказания.

Ни в одной стране, кроме России, не было указанных особенностей исполнения ссылки как разновидности лишения свободы. Пешее этапирование занимало много времени, порой до года-полутора. Между тем условия содержания в пути следования (в пересыльных тюрьмах) мало чем отличались от условий в каторжных тюрьмах, а зачастую были намного хуже. Об этом можно судить по известным произведениям Ф. М. Достоевского («Записки из мертвого дома»), П. Б. Якубовского («В мире отверженных. Записки бывшего каторжника»), Н. М. Ядрин- цева («Русская община в тюрьме и ссылке») и др.

Каторжные всех разрядов с поступлением на работы причислялись к отряду испытуемых и содержались в острогах, при этом предписывалось строго соблюдать «все постановленные о тюремном содержании правила». Каторжные, подавшие в течение времени, назначенного для испытания, надежду на исправление, «перечислялись» в отряд исправляющихся. Интерес здесь вызывают критерии исправления. Согласно ст. 96 Устава о ссыльных, таковыми были: 1) доказательства покорности начальству; 2) воздержанность; 3) опрятность; 4) трудолюбие. Достаточно много внимания в Уставе уделялось вопросам привлечения осужденных к работам. Устанавливалось, что каторжные первого разряда, т.е. общественно наиболее опасные, должны были «употребляться» на самые тяжкие работы, относя это определение на «местное начальство».

В 1831 г. был принят другой уголовно-исполнительный акт, заслуживающий внимания, - Инструкция смотрителю губернского тюремного замка 1831 г. (этот акт, как и другие, в последующем был включен в Свод законов). Как сказано во вводной части при публикации этого документа, «Инструкция сия составлена в Совете Министерства внутренних дел, пополнена и исправлена по замечаниям С.-Петербургского комитета Попечительного о тюрьмах общества, и в виде проекта разослана к всем губернаторам от 9 апреля 1831 года, с поручением учинить надлежащие распоряжения к приведению в действие изложенных в ней правил, приняв оные в руководство по части тюремного устройства и в уездных городах, сколько местные обстоятельства и способы то дозволят».

Таким образом, несмотря на то что данный документ (в литературе его иногда ошибочно называют Общей тюремной инструкцией) не утвержден законодательно в виде устава, он был обязателен в качестве руководства к действию на всей территории Российской империи. В Инструкции смотрителю губернского тюремного замка впервые комплексно отрегулированы вопросы исполнения наказания в виде тюремного заключения. Ранее таких кодифицированных актов, имевших общегосударственное значение, не было (напомним, что принятый ранее Устав о ссыльных регулировал только ссылку в каторжные работы и ссылку на поселение).

Структурно Инструкция смотрителю губернского тюремного замка состоит из следующих глав, включающих 255 довольно кратких и лаконичных, в отличие от Устава о ссыльных, статей:

гл. I «Порядок при приеме людей в тюремный замок» (12 статей); гл. II «Об имуществе арестантов, принятых в тюремный замок» (19 статей);

гл. III «О содержании арестантов в тюремном замке» (12 статей); гл. IV «О благочинии и опрятности» (21 статья); гл. V «Об упражнениях содержащихся в тюремном замке» (43 статьи);

гл. VI «О препровождении арестантов в присутственные места по требованию оных» (8 статей);

гл. VII «О топлении печей» (6 статей);

гл. VIII «Об освещении тюремного замка» (3 статьи);

гл. IX «О посетителях» (24 статьи);

гл. X «О церкви» (11 статей);

гл. XI «О больнице» (55 статей);

гл. XII «Общие положения» (41 статья).

В ст. 237 говорилось о необходимости приобщения арестантов к труду с целью «склонения» их к исправлению нравственному, привычке трудиться. Предписывалось, чтобы «работы сии для каждого из арестантов избирались такие, кои, сколь возможно, во время их заключения занимали бы их, не позволяли бы им быть праздными, приучали к порядку, к правильному употреблению времени, к подчиненности и повиновению, дабы, по возвращению в недра общества, соделалисъ они полезными сами себе и семействам своим, вообще клонились бы к исправлению нравственности и к привычке трудиться» (курсив наш. - Примеч. авт.).

Отметим и то, что в отношении арестантов несовершеннолетнего возраста предусматривалось обучение их чтению, письму, арифметике, «сколько удобность позволит» (ст. 214). Воспитательная работа возлагалась на тюремного священника. Таким образом, государство довольно явственно показало свое отношение к будущей судьбе преступников: оно предписывало их исправлять и, следовательно, тем самым озабочивалось тем, чтобы в общество возвращался законопослушный гражданин.

Например, предусматривалось, что «смотритель обходится с находящимися под надзором его арестантами кротко и человеколюбиво; он старается приобресть их к себе доверенность расспрашиванием о нуждах их, доставлением иногда некоторых пособий, ласковыми при трудах разговорами; но в исполнении своих обязанностей поступает со всей точностию и твердостию... При назначении наказаний смотритель должен соблюдать спокойствие духа и отнюдь не предаваться досаде и вспыльчивости, дабы тем самым удостоверить виновного, что делаемое ему наказание основано на справедливости» (ст. 205).

Много внимания уделялось условиям содержания арестантов, которые, как видно из нижеприведенных норм, в целом позволяли соблюдать человеческое достоинство арестантов. Так, согласно ст. 32-35 предусматривалось раздельное содержание преступников «по роду и важности их преступлений», женщин и мужчин, взрослых и несовершеннолетних, осужденных от следственных. Кроме того, не разрешалось «смешивать» чиновников и разночинцев с «чернью», в чем наглядно проявлялся сословный признак российского общества того времени. Раз в неделю предусматривалось мытье в бане (ст. 53).

В соответствии со ст. 55 предписывалось «употребляемые содержимыми в тюремном замке арестантами платье, белье и прочее переменять вымытым: одеяла и наволочки через два месяца; онучи один раз в месяц; простыни и наволочки верхние два раза в месяц; рубашки, чулки и прочее белье один раз в неделю; постилку в подушках новую через четыре месяца. Летнее платье, войлоки, на коих они спят, переменять новыми, смотря по надобности». При этом «войлоки» нужно было осматривать «весьма часто и наблюдать, чтобы в оных не завелась нечистота; для сего выносить их на воздух для освежения» (ст. 57). Ежедневно помещения полагалось проветривать (ст. 58); камеры и коридоры выметать ежедневно по утрам, окна же «вытирать по-крайности два раза в неделю, а ежели нужно и чаще» (ст. 59). Значительное место в Инструкции занимают нормы, регулирующие вопросы, связанные с болезнями и лечением от них арестантов (гл. XI). Предписывалось давать арестантам пищу «умеренную, хорошего качества» (ст. 201).

Вместе с тем Инструкция содержала и ряд запретов режимного характера, часть из них сегодня кажутся нелепыми; однако с учетом социально-экономического состояния российского общества того времени они были вполне закономерными. Так, в камерах арестантам «воспрещалось иметь чернила, бумагу, карандаши и тому подобное»; предписывалось писем арестантов никуда не посылать, также и к арестантам присылаемые не дозволять им получать (ст. 41). Согласно ст. 45, «ни в коем случае не дозволяется содержимым в тюремном замке игры в карты, шашки, кости и никакие другие». Никому не дозволялось играть «ни на каких инструментах» (ст. 46). Строго запрещалось курить трубки (ст. 47), не позволялись «всякого рода резвости» (ст. 48).

Арестантам запрещалось также произносить «проклятия или божбу, также и укорять друг друга» (ст. 49). В ст. 50 указывалось, что «своевольство, ссоры, брань, разговоры, соблазнительные песни, хохот и тому подобные поступки не должны иметь места между арестантами». В соответствии со ст. 221 арестантам не дозволялось «иметь и читать какие бы то ни было собственные книги, без предварительного рассмотрения оных смотрителем и священником». В камерах и постелях арестантам запрещалось делать «занавески и загородки... поелику из опытов известно, что, завесивши свои места и койки рогожами или чем-нибудь другим, под видом боголепия они в разных вымыслах и заговорах к утеку и для сего из тех же самых занавесей свивают веревки, дабы посредством их перелезть через стену замка, а потому надобно, чтобы сделанные для них койки были всегда открыты» (ст. 223).

Если говорить о стиле этого документа в целом, то он, в отличие от Устава о ссыльных, написан гораздо более простым языком, фразеологические обороты несложны и лаконичны. Вместе с тем, как отмечал известный советский ученый-пенитенциарист М. Н. Гернет, данная Инструкция напоминает екатерининский проект Устава о тюрьмах, причем это касается не только и не столько содержания, сколько «нежизненного» характера норм об условиях отбывания наказания. Ученый писал, что «эти статьи... оставались только на бумаге, не уничтожая тюремной грязи и острожного хаоса».

В 1845 г. было принято Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, которое в дальнейшем было включено в т. XV Свода законов Российской империи. По Уложению, смертная казнь предусматривалась уже за сравнительно небольшой круг преступлений: 1) всякое злоумышление и преступные действия против жизни, здоровья или чести государя императора и всякий умысел свергнуть его с престола, лишить свободы и власти верховной, или же ограничить права оной, или учинить священной особе его какое-либо насилие; 2) бунт против власти верховной, т.е. восстание скопом и заговор против государя и государства; 3) государственная измена; 4) сопротивление открытой силой или насильственными мерами распоряжениям начальства по предупреждению распространения чумы, насилие, примененное к карантинной страже с намерением прорваться через карантинную черту, а равно самовольный вход в карантинный порт судна, поджог карантинных заведений или оцепленных домов.

За другие тяжкие преступления, в том числе убийства, назначалась ссылка в каторжные работы в рудниках или заводах на срок до 20 лет или без срока. Даже каторжники, осужденные к бессрочной каторге, в случае совершения убийства во время отбывания наказания не приговаривались к смертной казни. Смертная казнь осуществлялась через повешение (со второй половины XIX в. - непублично).

Что касается телесных наказаний, то с развитием в России буржуазных отношений реформа этого института становилась неизбежной. Однако этот процесс был очень трудным. Об этом свидетельствует, например, история отмены кнута в России. Так, в 1824 г. либерально настроенный адмирал Н. С. Мордвинов внес в Государственный совет предложение об отмене смертной казни, наказания кнутом и клеймения лица. Он, будучи очевидцем наказания кнутом, называл его «мучительным орудием, которое раздирает человеческое тело, отрывает мясо от костей, мечет по воздуху кровавые брызги и потоками крови обливает тело человека». По Своду законов уголовных 1832 г. наказание кнутом встречается еще в 50 статьях, и только с изданием Уложения о наказаниях 1845 г. кнут был заменен плетьми. Здесь уже нет также «рвания ноздрей», «гоняния шпицрутенами», отсечения пальцев и тем более отрубания руки. И все же в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. телесные наказания были еще достаточно суровы и применялись в качестве как основных, так и дополнительных

(чаще всего) наказаний. Согласно ст. 27 Уложения, приговор, осуждающий к наказанию плетьми через палачей, приводится в исполнение по назначению суда или в городе, где преступник находится под судом или под стражею, или в том же месте, где им учинено преступление, но всегда публично. Последнее касалось и наказания розгами. Кроме того, на преступника могло быть наложено клеймо «К.А.Т» (каторжный) (ст. 28).

Розгами от 30 до 40 ударов наказывались, в частности, «нижние» чиновники-мздоимцы, ведавшие вопросами межевания земель для крестьян (ст. 467). Наиболее часто в Уложении встречается наказание в виде лишения всех прав состояния и ссылки на поселение или житье в Сибирь, соединенное с телесным наказанием (для лиц, не изъятых из таковых) плетьми или розгами (число ударов могло доходить до 100).

Применение телесных наказаний в России критиковалось передовой общественностью, которая не без оснований видела в них «след варварства и средневековья». По выражению В. В. Есипова, они были «первобытным видом расправы и издевательства над человеческой личностью». С отменой крепостного права в России ставится под сомнение необходимость существования телесных наказаний как таковых. Приходит осознание того, что жестокость «оскорбляет нравственное чувство народа до такой степени, что при оной забывается гнусность преступления и святость законного возмездия», появляется чувство жалости к преступнику, уничтожается уважение к закону; так, во время публичного наказания нередко из толпы на эшафот бросали деньги с целью подкупить палача и облегчить участь преступника, при этом тяжесть самого преступления отходила на второй план.

17 февраля 1763 г. был издан закон о реформе телесных наказаний в виде Указа «О некоторых изменениях в существующей ныне системе наказаний уголовных и исправительных». Этот акт нередко называют «законом об отмене телесных наказаний в России», однако нужно иметь в виду, что в редакции Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. телесные наказания (розги и наложение оков) упоминались в трех статьях и, более того, законом от 12 июня 1889 г. применение розог было расширено. И только с принятием Уголовного уложения 1903 г. телесные наказания в России стали достоянием уголовно-правовой истории. Произошло это значительно позже, чем в других европейских странах.

В целом же после 1863 г., согласно Уложению, предусматривались следующие виды наказаний:

• уголовные наказания : 1) смертная казнь; 2) ссылка в каторжные работы; 3) ссылка на поселение в Сибирь и на Кавказ;
• исправительные наказания: 1) ссылка на житье в отдаленнейшие или менее отдаленные места Сибири; 2) отдача в исправительные арестантские роты гражданского ведомства; 3) заключение в рабочем доме; 4) заключение в крепости; 5) заключение в смирительном доме;
• 6) заключение в тюрьме; 7) кратковременный арест; 8) выговор в присутствии суда; 9) замечания и внушения от мест судебных или правительственных; 10) денежная пеня.

В 1884 г. были упразднены такие виды наказаний, как заключение в рабочих и смирительных домах, и, соответственно, нормы о них в Своде учреждений и уставов о содержащихся под стражею были исключены.

Во второй половине XIX в. упорядочивается законодательство, регулировавшее институт лишения свободы. Так, в соответствии со ст. 14 Свода учреждений и уставов о содержащихся под стражею «заведы- вание» местами лишения свободы по гражданскому ведомству сосредоточивалось в Главном тюремном управлении (ГТУ) Министерства юстиции (с момента образования в результате тюремной реформы в 1879 г. и до 1895 г. ГТУ подчинялось Министерству внутренних дел). Начальнику ГТУ были подчинены также «все чины» конвойной стражи. Кроме того, в ГТУ сосредоточивалось производство дел, связанных с обществом покровительства лицам, освобождаемым из мест лишения свободы. Отмеченное выше «заведывание» тюремной частью отнюдь не означало, что ГТУ управляло по вертикали местами лишения свободы. Свои решения ГТУ проводило через местные власти (губернаторов, градоначальников, губернские правления), в ведении которых, собственно, и состояли тюрьмы.

Следует также отметить, что многие нормы об условиях содержания в местах лишения свободы в действительности не выполнялись - в силу как недостаточного финансирования тюремной системы, так и недостаточно квалифицированного управления этой системой на всех уровнях.

• 1) арестные помещения для осужденных к аресту;
• 2) арестные помещения при полиции для кратковременного заключения;
• 3) тюрьмы (к их числу относились губернские, областные и уездные тюремные замки, Санкт-Петербургская тюрьма, Московская исправительная тюрьма);
• 4) исправительные арестантские отделения;
• 5) тюрьмы для содержания осужденных к каторжным работам;
• 6) пересыльные тюрьмы.

Ранее в этот перечень включались учреждения для содержания несовершеннолетних преступников, однако после принятия в 1909 г. Положения о воспитательно-исправительных заведениях соответствующие нормы из Свода учреждений и уставов о содержащихся под стражею были исключены.

В декабре 1915 г. министром юстиции сенатором А. Хвостовым была утверждена Общая тюремная инструкция. Эта инструкция (состоявшая из 4 разделов, 15 глав и 334 статей) в концентрированном виде включила в себя предшествовавшие подобные документы (Инструкцию смотрителю губернского тюремного замка 1831 г., Инструкцию для мест заключения Привислинского края 1859 г., Инструкцию об устройстве помещений для лиц, подвергаемых аресту и приговорам мировых судей 1866 г., Общие узаконения об исполнении тюремными надзирателями их служебных обязанностей 1888 г., Временные правила о распределении служебных обязанностей между членами тюремного управления и стражей в местах заключения С.-Петербурга 1901 г., Основные правила продовольствия и лечения арестантов 1904 г., Правила содержания в местах заключения гражданского ведомства политических арестантов 1904 г., Правила о содержании в местах заключения гражданского ведомства лиц, приговоренных к заключению в крепости 1907 г., Устав конвойной службы 1907 г., Правила о порядке отбывания ссыльно-каторжными в тюрьмах общего устройства 1908 г. и др., в том числе рассмотренные выше) и является, по существу, прообразом позднейших Правил внутреннего распорядка исправительно-трудовых учреждений в СССР.

В Инструкции 1915 г., распространявшейся на каторжные тюрьмы, исправительные арестантские отделения и тюрьмы прочих наименований, подробно регулируются, в частности, вопросы управления местами заключения (губернские, областные, уездные, окружные, пересыльные, арестные дома и помещения и др.), перечень предметов и продуктов, которые арестанты могут хранить при себе, а также получать в передачах и в порядке милостыни, и т.д. Остановимся на исправительно-дисциплинарных мерах, применяемых к содержащимся в тюрьмах и арестантских отделениях. К таковым относились: 1) выговор наедине или в присутствии других арестантов; 2) лишение права чтения, кроме книг духовного содержания, на срок не свыше одного месяца; 3) лишение права переписки на срок не свыше одного месяца; 4) лишение свидания на срок не свыше одного месяца; 5) запрещение приобретать на собственные средства продукты питания и другие разрешенные в местах заключения предметы на срок не свыше одного месяца; 6) лишение права распоряжаться половиною заработанных денег на срок до одного месяца; 7) лишение заработка за прошедшее время на срок не свыше одного месяца, а в более важных случаях - до двух месяцев; 8) уменьшение пищи до оставления на хлебе и воде на срок не свыше трех дней; 9) арест в светлом карцере на срок не свыше одной недели; 10) арест в темном карцере на срок не свыше одной недели с переводом в светлый карцер и с разрешением прогулки через три дня на четвертый.

О характере документа можно судить по ст. 156, определяющей цели наказания: «лишение свободы, препятствуя продолжению их (осужденных. - Примем, авт .) преступной деятельности, преследует цель не только наказания, но и исправления их, искоренения дурных наклонностей и привычек, а также подготовки к честной трудовой жизни на свободе». Подобный подход будет определяющим и в советском государстве.

Следует заметить, что начиная со второй половины XIX в. появляются достаточно крупные научные исследования в сфере исполнения уголовных наказаний (труды И. Я. Фойницкого, Н. С. Таганцева, В. Н. Латкина, С. Н. Викторского, М. Н. Галкина, С. К. Гогеля, В. В. Есипова, А. В. Лохвицкого, С. В. Познышева, М. А. Филиппова и др.).

Понятие вины

В Уложении 1649 г. достаточно четко разграничены преступления умышленные и совершенные по неосторожности, случайно. Именно так относился законодатель к проблеме убийств. Однако понятие вины формировалось постепенно и имело некоторые специфические черты.

В средневековой Европе внутренняя воля лица служила основным мерилом применения уголовных наказаний ("злая воля" преступника). Исходя из такого понимания, западная инквизиция была буквально помешана на искоренении грешных помыслов человека. С этими же факторами связаны распространенные в Европе процессы против животных иих казни, чего Русь не знала.

В Судебниках понятие "виноватости" совпадает с преступным действием, осудить без преступления было нельзя. Лишь во времена Ивана IV власть боролась не с преступлением, а с "злодейскими помыслами". С земско-губных преобразований XVI в. в борьбе с профессиональной преступностью виновность стала связываться с психическим отношением преступника к содеянному, формировалось понимание "хитростных" (внутренне обдуманных) деяний, "умышления".

В Уложении 1649 г. умышление представлено в трех формах: умышление на государственные интересы (здесь ответственность наступала без совершения преступления), умышление воровское и умышление на убийство. Кодекс отразил перемещение вины как преступного действия в область душевных переживаний человека. Как считает С. Штамм, в XVI-XVII вв. "бесные" (то есть психически больные) на Русиосвобождались от наказаний.

§ 3. Уголовное право Российской Империи (конец XVII-середина XIX вв.)

Общая характеристика

Начало ХVIII в. связано с распадом средневековых уголовноправовых понятий и средневекового символизма. Традиционная рели- гиозно-карательная доктрина московского периода при Петре I постепенно уступает место буржуазным уголовно-правовым понятиям и

В XVIII в. уголовное законодательство было открыто сословным. Хотя ответственность за преступления несли все слои, законы закрепляли преступления, связанные с неповиновением частновладельческих крестьян помещикам. К концу столетия на развитие уголовного права стали оказывать воздействие теоретические концепции французского Просвещения, позднее, в первой половине XIX в., появляются теоретические труды отечественных юристов (О. Горегляд, С. Баршев и др.), в которых сказывается влияние германских школ уголовного права.

Понятие преступного в субъекте преступления

В петровской идеологии государство занимало особое место попечителя подданных, и потому действие, направленное "ко вреду государственному", расценивалось как преступление. В указе 1714 г. преступлением называлось то, что "вред и убытки государству причинить может". При Петре I в обиход входят термины "преступление и проступок", суть которых в нарушении закона. Сохраняется множество специальных определений отдельных деяний (злодейство, кража, бунт, разбой и т.д.). Но вред государству понимался широко, а законодательство не было рассчитано на все случаи. В указе 1714 г. разъяснялось, что вред наказуем и тогда, когда на это нет указания в законе. Говоря современным языком, допускались аналогии.

В Манифесте Екатерины II (1763 г.) ситуация уточнялась в пользу господства закона: надо, чтобы "люди боялись законов, и никого, кроме них, не боялись". В Уставе благочиния 1762 г. разграничивались проступки(полицейские нарушения) иуголовные преступления.

Господство идеи о преступлении, предусмотренном законом, к началу XIX в. закрепляется и в Своде законов 1832 г. окончательно устанавливается. Преступление понимается как нарушение закона путем посягательства на права власти, безопасность общества иличастных лиц.

В Петровскую эпоху совершенствуются понятия крайней необходимости и необходимой обороны, совершенствуется положение субъекта преступления и понятие виновности. Как и в Уложении 1649 г., деяния, совершенные по неосторожности, не наказывались, необходимо было наличие умысла. В отношении политических преступ-

лений наказывался умысел, с 1714 г. фискалы тайно доносили "о всяком злом умысле против государя", возмущениях ибунтах.

В вопросах возраста привлечения к ответственности ясности не было. Сохранялось старое правило не применять наказания до семилетнего возраста, снижать его для не достигших 15 лет, хотя в этих случаях могли применяться телесные кары. В середине XVIII в. возраст "малолетства" устанавливается в 17 лет для мужчин и 12 лет - для женщин. В Своде законов 1832 г. возраст привлечения к ответственности устанавливался с семи лет, применение наказаний дифференцировалось в зависимостиот возраста.

Во время правления Петра I закон установил, что психически больные освобождаются от наказаний, но практика в отношении душевнобольных преступников четко не прослеживается. Поначалу они отдавались на попечение монастырей, по мере развития медицины помещались в психиатрические заведения.

Преступления и наказания при Петре I

Все преступления делились на государственные и партикулярные (против частных лиц), наказания за первые устанавливались значительно более суровые. Важнейшая черта уголовного права в Петровскую эпоху заключается в том, что целенаправленность и системность уголовных наказаний, свойственная московской карательной доктрине, теряется. Наказания становятся бессистемными, на первое место выходит не желание исправить преступника, а откровенное его устрашение. Законодательство периода царствования Петра I - самое жестокое за всю историю страны (так, в Воинских артикулах смертная казнь предписывается в 74 случаях). Объективно это обусловлено крестьянскими войнами, субъективно - личностью и взглядами самого императора.

Религиозные преступления (ересь, богохульство и т.д.) потеряли символическую нагрузку наказания, за богохульство применялось отсечение головы, правда, вместе с протыканием языка. Стало применяться сожжение за "чародейство" (при наступлении реального вреда), однако не всегда последовательно. Ересь не имела четкого определения в законе, но раскольники были основным объектом уголовного преследования с применением смертных казней. Борьба со всякого рода чародействами, суевериями и колдовством отражена в светском законе и отличалась жестокостью. Например, дьячок В. Ефимов, устроивший в церкви "ложное чудо" с зажиганием свеч, был предан смерти через сожжение. Совращение в "раскол" с 1722 г. стало рассматриваться как совращение в "басурманство".

Политические преступления (бунт, участие в волнениях, осуждение политики царя и т.д.) беспощадно карались смертью. Применялось четвертование, повешение, уличенных в политических деяниях сажали на колья и железные спицы, их имущество конфисковывалось. За произнесенные слова "повесить царя вместе с его указами" назначалась смертная казнь.

Смерть угрожала и за некоторые должностные преступления: взяточничество, злоупотребление властью, изготовление фальшивых денег. Могли казнить за срыв царских указов. Однако на практике казни применялись реже, чем на то указывал закон. Например, вернувшись из-за границы в 1700 г., Петр I не утвердил большинство смертных приговоров за ложные доносы. После этого прецедента к смерти за ложные доносы стали приговаривать редко. Вместе с тем Петр I сам в озлоблении рубил головы мятежным стрельцам изаставлял этиделать своих приближенных.

Воинские преступления в условиях непрерывной войны обретали важное значение. Они были многочисленны: самовольная капитуляция, сдача крепости, бегство с поля боя, неповиновение начальству, дезертирство и др. Наказания применялись разные – от смертной казнидо ссылок на галеры.

Имущественные преступления и преступления против личности включали кражи, разбои, грабежи, побои, увечья, оскорбления и т.д. Была введена смертная казнь за порубку корабельного леса. Особенно сурово преследовались поджоги. В Воинские артикулы введено понятие стоимости похищенного имущества, за кражу имущества на сумму свыше 20 руб. предусматривалось наказание более строгое. Смертной казнью каралась кража людей и четвертая кража с причинением ущерба свыше 20 руб.

При посягательствах на личность сохранялись более строгие наказания за убийство родителей и начальников. Обычное убийство, как и раньше, каралось смертью. Жизнь подданных в петровских воззрениях не принадлежала им самим, а была достоянием государства. Поэтому трупы самоубийц подвергались надругательствам, волочению по улицам, дуэлянтов подвешивализа ноги.

Уголовные наказания при Петре I стали значительно разнообразнее, но назначались бессистемно, устрашение было их главной целью. Практиковалась заимствованная у Европы ссылка на галеры, однако этот вид наказания не прижился в русском праве. Стал широко применяться расстрел, до того русскому праву не свойственный, и наказание шпицрутенами. Сожжение, повешение потеряли смысловую символику, а лишение свободы - "исправительное" воздействие.

Штрафы уже не являлись средством влияния на личность путем имущественного неблагополучия, а стали одним из многих каналов пополнения казны.

Развитие уголовного права в XVIII -начале XIX вв.

Рассматриваемый период характеризуется совершенствованием регламентации конкретных видов преступной деятельности, развитием понятий соучастия, вины, необходимой обороны. Вместе с тем произошли некоторые изменения, связанные с применением смертной казни.

XVIII в. в Европе был одним из самых жестоких, кровь на эшафотах лилась рекой, абсолютистские государства отвечали на кризис общества террором. В 1764 г. итальянский аббат Ч. Беккариа опубликовал книгу "О преступлении и наказании", где доказывал бессмысленность казней и призывал к ограничению террора. Успех книги был колоссальный, она переводилась на многие языки, под ее воздействием началось ограничение смертных приговоров.

В России эта тенденция наметилась за два десятилетия до появления книги. Императрица Елизавета указами 40-50-х годов приостановила применение смертной казни. Это было обусловлено рядом причин. Прежде всего, нельзя не отметить влияния православной идеологии. Кроме того, перед переворотом и "захватом" власти Елизавета дала клятву в случае успеха не проливать крови. Отмена казни объективно была выгодна дворянству, ибо участие его в интригах и переворотах часто порождало жесточайшие репрессии.

В мае 1744 г. появился знаменитый указ императрицы о том, что

в стране "безвинно чинится смертная казнь", последовало указание о присылке в Сенат всех дел со смертными приговорами, их применение было приостановлено. На местах оказались этим не слишком до-

вольны, посыпались ходатайства об отмене указа, но в 1746 г. он был подтвержден. В 1753-1754 гг. казнь заменялась "политической смертью", в 1754 г. ее отменили для участников дуэлей. До издания Свода законов 1832 г. она фактически была приостановлена и имелось лишь несколько случаев вынесения смертных приговоров (Пугачеву в 1775 г., Мировичу в 1764 г., двум участникам чумного бунта в Москве в 1771 г., пятерым декабристам в 1826 г. Любопытно, что смертный приговор Пугачеву сначала не был утвержден). В то же время в Англии, например, смертная казнь в начале XIX в. назначалась за кражу на сумму всего в 5 шиллингов, а французские революционные суды отправили на гильотину 19 тыс. человек. И все же карательная практика в России оставалась жестокой. При Елизавете были тысячи

сосланных, а в 1755 г. 49 человек, арестованных за участие в башкирском восстании, умерло под пыткамиво время допросов.

В "Наказе" Екатерины II провозглашался самый демократичный принцип презумпции невиновности: "Человека нельзя считать виновным ранее приговора судейского". Целью наказания называлось не устрашение, а исправление. Императрица отменила смертный приговор Радищеву, а после пугачевского бунта Сенат повелел уничтожить все орудия казни и пытки (кнут оставался). Было указано руководствоваться впредь законамиоб отмене казней.

Свод законов 1832 г. предусматривал смертную казнь лишь за тяжкие государственные и карантинные преступления (последнее вызывалось крайней опасностью массового заражения во время эпидемий). В первой половине XIX в. вышел из употребления кнут, Уложение 1845 г. его отменило, сохранив применение смертной казни, предусмотренное в Своде законов. Продолжали применяться шпицрутены, прогонка сквозь строй. При подобных экзекуциях присутствовал врач, и наказание при необходимости прекращалось. Существовалинегласные указания об ограничениичисла ударов.

Указом 1765 г. была проведена градация телесных наказаний: не достигшие 10-летнего возраста от них освобождались, 10-15-летние наказывались плетьми. В 1798 г. от телесных наказаний освобождались достигшие 70 лет.

В связи с отменой смертной казни стала развиваться ссылка икаторга.

Уголовное право в первой половине XIX в.

Свод законов 1832 г. и Уложение о наказаниях 1845 г. закрепили уголовное право как целостную систему норм. XV том Свода делился на Общую и Особенную части. Достаточно подробно были разработаны нормы о виновности и ее формах, соучастии, необходимой обороне и т.д. Вместе с тем сохранялись пережитки прошлого в виде телесных наказанийисословные привилегии.

В Уложении 1845 г. была сделана попытка вернуться к исправительной роли уголовного права в виде деления наказаний на уголовные и исправительные. К уголовным наказаниям относились смертная казнь, лишение прав состояния с каторгой и ссылкой, к исправительным - ссылка, исправительный дом или заключение в тюрьму, арест, выговор, штрафы, розги.

2006 г.

Введение

1.1. Нормы уголовного права в Русской Правде

2.2. Дореволюционное уголовное законодательство (1903-1917)

3. Советское и современное Российское уголовное право

3.1. Советское уголовное законодательство

Заключение

Список используемых нормативных и литературных источников

Нормативные источники

Литературные источники

Введение

Ныне действующий Уголовный Кодекс Российской Федерации в своей истории насчитывает менее 10 лет. Вместе с тем в него неоднократно вносились изменения, что связано с необходимость постоянного совершенствования уголовного права в соответствие с общественно-политическими, экономическими, техническими и социальными реалиями.

С принятием Уголовного кодекса РФ перед наукой уголовного права встали неотложные задачи: во-первых, теоретическое комментирование нового законодательства; во-вторых, обобщение практики применения закона органами следствия, прокуратуры, суда и дача научных рекомендаций по дальнейшему совершенствованию законодательной и правоприменительной деятельности; в-третьих, исследование эффективности уголовного закона; в-четвертых, изучение законодательного опыта зарубежных государств, в-пятых, углубленное изучение исторических вех в развитии российского уголовного законодательства с целью правдивой его оценки. Российское уголовное законодательство имеет многовековую историю с момента принятия Русской Правды. За тысячелетний период законодательство неоднократно менялось и совершенствовалось и прошло множество этапов своего становления. Таким образом, можно сделать вывод об актуальности темы дипломной работы.

Целью дипломной работы является исследование истории уголовного законодательства России. В соответствие с поставленной целью исследуются следующие вопросы:

Уголовное право древней и средневековой Руси;

Уголовное законодательство России 1845 - 1917 гг.;

Советское и современное Российское уголовное право.

При подготовке дипломной работы использовались нормативно правовые акты Российской Империи, СССР, РСФСР, Российской Федерации, комментарии к законодательству, научно-учебные пособия и монографии по теме дипломной работы.

Структурно дипломная работа состоит из введения, трех глав и заключения. Во введении обосновывается актуальность темы, цели и задачи. В первой главе рассматриваются вопросы появления первых источников уголовного права в древней Руси и их развитие в период средневековья. Во второй главе исследуется становление уголовного права Императорской России. В третьей главе исследуется история современного уголовного законодательства на примере СССР и Российской Федерации. В заключении подведены итоги проведенного исследования и сформулированы основные моменты (этапы) развития уголовного Права России.

1. Уголовное право древней и средневековой Руси

1.1. Нормы уголовного права в Русской Правде

Первым известным нам законодательным источником русского права считается Русская Правда . Наиболее древний ее список датирован 916г. Еще более древними источниками являются договоры Руси с Византией: летописи сообщают о четырех договорах 907, 911, 945 и 971 гг. В наиболее полном виде до нас дошли договоры 911 г., подписанные при князе Олеге, и 945 г., подписанные при князе Игоре. Основное назначение этих договоров - обеспечение стабильных торговых отношений между Русью и Византией.

Уголовное право складывалось на Руси, да и не только на Руси, как право феодальное, право - привилегия. Это ясно видно из статей Русской Правды.

Большинство исследователей связывают происхождение этого основного правового памятника Древней Руси с именем великого князя киевского Ярослава Мудрого и утверждают, что пространная редакция правды сложилась не позднее XIII века. Преступление в Русской правде обозначалось термином "обида", под которой понималось причинение потерпевшему материального или морального вреда. Все преступления делились на 2 рода - против личности и имущественные. Субъектом преступления мог быть любой человек, кроме холопа (за действия последнего отвечал господин).

Анализ норм Русской Правды показывает, что развитие феодализма приводит к более яркому проявлению у преступлений классового характера, а также формированию в праве системы мер наказания в зависимости от социального положения и сословной принадлежности потерпевшего и преступника, неодинакового подхода к защите интересов феодалов и феодально-зависимого населения.

Объектами преступного деяния являлись власть князя, а также личность, имущество, нравы. Объективная сторона преступления была ещё недостаточно выражена в нормах Русской Правды. Известны лишь покушение и оконченное преступление.

Субъектами преступления являлись феодалы, городские люди и крестьяне. Холопы и рабы не несли судебной ответственности за свои преступления: за них отвечал их господин. Господин выплачивал штраф, что, однако, не исключало возможности применения к рабу мер физического воздействия.

В Русской Правде не существовало возрастного ограничения уголовной ответственности; не был известен и институт вменяемости, но уже были заложены основы института индивидуализации ответственности и наказания.

Русская Правда знает лишь два рода преступлений - против личности и имущественные. В ней нет ни государственных, ни должностных, ни иных родов преступлений. Это не означало, конечно, что выступления против княжеской власти проходило безнаказанно. Просто в таких случаях применялась непосредственная расправа без суда и следствия.

История многих народов указывает на то, что регулятором общественных отношений в то время в подобных случаях являлась кровная месть за убийство, увечье, другие обиды со стороны членов рода, общины, к которым принадлежал потерпевший. Не обошел стороной этот обычай и Русь. Во времена Олега и Игоря кровная месть за убийство ничем не ограничивалась, наоборот - поощрялась как эффективное средство защиты. Наряду с кровной местью устанавливалось и самовольное возвращение похищенной вещи, коня или холопа с применением силы членами рода. Не исключалась и возможность уладить дело миром, путем переговоров старейшин общин или родов. Обоснование кровной мести состояло в том, что вред, причиненный члену рода, считается общим вредом, причиненным всему роду; последний за это и преследовал обидчика .

Высшей мерой наказания являлся "поток и разграбление". Эта мера понимается по разному: убийство осужденного, либо разграбление его имущества, либо изгнание с конфискацией имущества, либо продажа в холопы. Второй по тяжести мерой наказания была вира, т.е. своеобразный денежный штраф в пользу князя (как правило, накладывался за убийство). За большинство же преступлений наказанием была продажа, т.е. тоже денежный штраф, размеры которого различались в зависимости от совершенного преступления.

К органам, осуществляющим суд, относились: а) князь, которому принадлежала судебная власть; б) вирник, обязанный провести расследование и собирать виру; в) 12 мужей, решавших вопрос о долге в тех случаях, когда ответчик «запирается», отрицая получение чего-либо в долг; г) метельник (мечник), который решал спор о тяжбах путем испытания раскаленным железом; он же делил наследство между братьями в случаях спора между ними; д) отрок- помощник вирника, исполняющий его поручения. В одном из списков Русской Правды упомянутые лица называются обобщенно «судьями» - как лица, облеченные судебной властью.

Псковская судная грамота является важнейшим после Русской Правды памятником русского законодательства. В ней содержатся нормы гражданского, семейного, уголовного права. В ней также содержатся процессуальные нормы. Её принятие на вече большинство исследователей относят к 1467 году.

Значительно изменилось понятие преступления. Преступным признавалось посягательство не только на личность и имущество, но и иное запрещенное законом деяние, в т.ч. направленное против органов власти. Субъектами преступления могли быть все свободные, хотя бы и феодально-зависимые люди. Уже содержится упоминание о государственных преступлениях (таковым являлся "пеpевет", т.е. государственная измена), о некоторых преступлениях против суда, более детально формулируется ответственность за имущественные преступления.

Судебник 1497 г. Был утвержден великим князем Иваном III и его Боярской думой. Преступление в нем именуется "лихим делом". Развитие феодализма нашло своё отражение в некотором изменении взгляда на субъект преступления. Судебник 1497 года рассматривает холопа уже как человека и, в отличие от Русской Правды, считал его способным самостоятельно отвечать за свои поступки и преступления. Выделялись государственные и имущественные преступления. К первым относилась крамола (отъезд бояр от великого князя к другому князю) и подым (скорее всего, призывы к восстанию против властей). государственные преступления карались смертной казнью. К имущественным преступлениям относились разбой, татьба, истребление и повреждение чужого имущества, к преступлениям против личности - убийство (душегубство), оскорбление действием и словом. Судебник предусматривал 2 вида казни - смертную и торговую. Последняя заключалась в битье кнутом на торговой площади и нередко влекла за собой смерть наказуемого.

Судебник 1550 г., изданный Иваном IV, отражал укрепление социально - политических основ Русского централизованного государства. Судебник вводил ответственность за ложное обвинение судей в умышленном непpавосудии. Виновный наказывался за это сверх вины, т.е. помимо вынесенного ему приговором наказания еще и битьем кнутом, и тюремным заключением. Впервые сделана попытка разграничить грабеж как открытое похищение вещи и разбой как хищение, связанное с насилием. Из воровства выделился состав мошенничества. Появились составы государственных преступлений, например, сдача города неприятелю.

1.2. Уголовное право в Соборном Уложении

В начале 17 века устои крепостного государства были потрясены крестьянской войной под руководительством Болотникова. В дальнейшем антифеодальные движения не прекращались. Крестьяне выступали против непрерывно усиливавшейся эксплуатации, увеличения повинности, углубления их бесправия. К их борьбе, как уже было сказано, примыкали “меньшие” посадские люди, поддерживаемые рядовыми стрельцами и другими низшими разрядами “служилых” людей, а также низами церковных и монастырских организаций. Активными участниками народных, особенно городских, движений 17 века были и холопы. В середине 17 века борьба достигла особой остроты. Уже перепись 1646 года, по которой крестьяне становились “крепки и без урочных лет” (закон определял наказание для укрывателей беглых крестьян), и введение налогов на соль в феврале 1646 года вызвали бурный протест.

Появление Соборного Уложения 1649 г. было непосредственно результатом народных восстаний первой половины 17 века, основу которых составляли движения крепостных крестьян, и необходимостью составления единого всероссийского закона.

Принятие Соборного Уложения было одним из главных достижений царствования Алексея Михайловича. Этот грандиозный для 17 века свод законов долгое время играл роль Всероссийского правового кодекса. Попытки принять новое Уложение делались при Петре Первом и Екатерине Второй, но оба раза безуспешно.

В грамотах, разосланных по областям летом 1648 года, было объявлено, что велено написать Уложенную книгу по указу государя и патриарха, по приговору бояр и по челобитью стольников и стряпчих и всяких чинов людей. В июле 1648 г. царь, посоветовавшись с патриархом и всея Руси Иосифом, с митрополитом с архиепископами и “со всем освещенным собором”, “государевыми бояры”, с “окольничьями” и “думными людьми” решил, что надо выписать те статьи, которые написаны в “правилах святых апостольских и святых отцов” и законов греческих царей, а также собрать и “справить” со старыми судебниками указы прежних правящих царей и “боярские приговоры на всякие государственные и земские дела”.

Те же статьи, на которые в судебнеках “указу не положено и боярских приговоров на те статьи не было, и те бы статьи по тому же напистаи и изложити по его государеву указу общим советом, чтобы Московского го-сударства всяких чинов людем, от большаго и меньшаго чина, суд и расправа была во всяких делах всем ровна” .

Составить проект Уложения было поручено особый кодификационный комиссии из 5-ти человек. Так как Соборное Уложение составлялось наспех, то комиссия ограничилась основными источниками, указанными ей в приговоре.

Соборное Уложение 1649 года явилось новым этапом в развитии юридической техники. оно стало 1 печатным памятником права. До него публикация законов ограничивалась оглашением их на торговых площадях и в храмах, о чем обычно указывалось в самих документах. Появление печатного закона в значительной мере исключало возможность совершать злоупотребления воеводами и приказными чинами, ведавшими судопроизводством.

Соборное Уложение не имело прецедентов в истории русского законодательства. Из памятников права других народов России по юридическому содержанию Соборное Уложение можно сравнить с Литовским Статутом, но и от него Уложение выгодно отличалось. Не имело себе равных Уложение и в современной ему европейской практике.

Соборное Уложение - 1 в истории России систематизированный закон. В литературе его нередко поэтому называют кодексом, но это юридически не верно. Уложение заключает в себе материал, относящийся не к одной, а ко многим отраслям права того времени. Это скорее не кодекс, а небольшой свод законов. В то же время уровень систематизации в отдельных главах, посвященных отдельным отраслям права, еще не настолько высок, чтобы ее можно было назвать в полном смысле слова кодификацией. Тем не менее систематизацию правовых норм в Соборном Уложении следует признать весьма совершенной для своего времени.

Судебное право в Уложении составило особый комплекс норм, регламентировавших организацию суда и процесса. Еще более определенно, чем в Судебниках здесь происходило разделение на две формы процесса: ”суд” и “розыск”. Глава 10 Уложения подробно описывает различные процедуры “суда”: процесс распадался на суд и “вершение”, т.е. вынесения приговора. “Суд” начинался с “вчинания”, подачи челобитной жалобы. Затем происходил вызов приставом ответчика в суд. Ответчик мог представить поручителей. Ему предоставлялось право дважды не явиться в суд по уважительным причинам (например, болезнь), но после трех неявок он автоматически проигрывал процесс. Выигравшей стороне выдавалась соответствующая грамота.

Доказательства, используемые и принимаемые во внимание суда в состязательном процессе, были многообразны: свидетельские показания (практика требовала привлечения в процесс не менее 20 свидетелей), письменные доказательства (наиболее доверительными из них были официально заверенные документы), крестное целование (допускалось при спорах на сумму не свыше 1 рубля), жребий. Процессуальными мероприятиями, направленными на получение доказательств, были “общий” и “повальный” обыск: в первом случае опрос населения осуществлялся по поводу факта совершенного преступления, а во втором - по поводу конкретного лица, подозреваемого в преступлении. Особым видом свидетельских показаний были: ”ссылка на виноватых” и общая ссылка. Первое заключалось в ссылке обвиняемого или ответчика на свидетеля, показания которого должны абсолютно совпасть с показаниями ссылающего, при несовпадении дело проигрывалось. Подобных ссылок могло быть несколько и в каждом случае требовалось полное подтверждение. Общая ссылка заключалась в обращении обеих спорящих сторон к одному и тому же или нескольким свидетелям. Их показания становились решающими. Своеобразным процессуальным действием в суде стал так называемый “правеж”. Ответчик (чаще всего неплатежеспособный должник) регулярно подвергался судом процедуре телесного наказания, число которых равнялось сумме задолжностей (за долг в 100 рублей пороли в течении месяца). “Правеж” не был просто наказанием - это была мера, побуждающая ответчика выполнить обязательство: у него могли найтись поручители или он сам мог решиться на уплату долга.

Судоговорение в состязательном процессе было устным, но протоколировалось в “судебном списке”. Каждая стадия оформлялась особой грамотой. Розыск или “сыск” применялся по наиболее серьезным уголовным делам. Особое место и внимание отводилось преступлениям, о которых было заявлено: “слово и дело государево”, т.е. в которых затрагивался государственный интерес. Дело в розыскном процессе могло начаться с заявления потерпевшего, с обнаружения факта преступления (поличного) или с обычного наговора, неподтвержденного фактами обвинения 9”язычная молва”). После этого в дело вступали государственные органы. Потерпевший подавал “явку” (заявление), и пристав с понятыми отправлялся на место преступления для проведения дознания. Процессуальными действиями был “обыск”, т.е. допрос всех подозреваемых и свидетелей. В главе 21 Соборного Уложения впервые регламентируется такая процессуальная процедура, как пытка. Основанием для ее применения могли послужить результаты “обыска”, когда свидетельские показания разделились: часть в пользу обвиняемого, часть против него. В случае, когда результаты “обыска” были благоприятными для подозреваемого, он мог быть взят на поруки. Применение пытки регламентировалось: ее можно было применять не более трех раз, с определенным перерывом. Показания, данные на пытке (“оговор”), должны были быть перепроверены посредством других процессуальных мер (допроса, присяги, “обыска”). Показания пытаемого протоколировались.

В области уголовного права Соборное Уложение уточняет понятие “лихое дело”, разработанное еще в Судебниках. Субъектами преступления могли быть как отдельные лица, так и группа лиц. Закон разделял их на главных и второстепенных, понимая под последними соучастников. В свою очередь соучастие может быть как физическим (содействие, практическая помощь и т.д.), так и интеллектуальным (например, подстрекательство к убийству - глава 22). В связи с этим субъектом стал признаваться даже раб, совершивший преступление по указанию своего господина. От соучастников закон отличал лиц, только причастных к совершению преступления: пособников (создававших условия для совершения преступления), попустителей, недоносителей, укрывателей. Субъективная сторона преступления обусловлена степенью вины: Уложение знает деление преступлений на умышленные, неосторожные и случайные. За неосторожные действия совершивший их наказывается также, как за умышленные преступные действия. Закон выделяет смягчающие и отягчающие обстоятельства. К первым относятся: состояние опьянения, неконтролируемость действий, вызванная оскорблением или угрозой (аффект), ко вторым - повторность преступления, совокупность нескольких преступлений. Выделяются отдельные стадии преступного деяние: умысел (который сам по себе может быть наказуемым), покушение на преступление и совершение преступления. Закон знает понятие рецидива (совпадающее в Уложении с понятием “лихой человек”) и крайней необходимости, которая является ненаказуемой, только при соблюдении соразмерности ее реальной опасности со стороны преступника. Нарушение соразмерности означало превышение необходимой обороны и наказывалось. Объектами преступления Соборное Уложение считало церковь, государство, семью, личность, имущество и нравственность.

Система преступлений по Соборному Уложению: 1) преступления против церкви, 2) государственные преступления, 3) преступления против порядка управления (намеренная неявка ответчика в суд, сопротивление приставу, изготовление фальшивых грамот, актов и печатей, фальшивомонетчиство, самовольный выезд за границу, самогоноварение, принесение в суде ложной присяги, ложное обвинение), 4) преступления против благочиния (содержание притонов, укрывательство беглых, незаконная продажа имущества, обложение пошлинами освобожденных от них лиц), 5) должностные преступления (лихоимство (взяточничество, вымогательство, неправомерные поборы), неправосудие, подлоги по службе, воинские преступления), 6) преступления против личности (убийство, разделявшееся на простое и квалифицированное, побои, оскорбления чести. Не наказывалось убийство изменника или вора на месте преступления), 7) имущественные преступления (татьба простая и квалифицированная (церковная, на службе, конокрадство, совершенное в государевом дворе, кража овощей из огорода и рыбы из садка), разбой, совершаемый в виде промысла, грабеж обыкновенный и квалифицированный (совершенный служилыми людьми или детьми в отношении родителей), мошенничество (хищение, связанное с обманом, но без насилия), поджог, насильственное завладение чужим имуществом, порча чужого имущества), 8) преступления против нравственности (не почитание детьми родителей, отказ содержать престарелых родителей, сводничество, “блуд” жены, но не мужа, половая связь господина с рабой).

Для системы наказаний были характерны следующие признаки: 1) индивидуализация наказания: жена и дети преступника не отвечали за совершенное им деяние, но сохранился институт ответственности третьих лиц - помещик, убивший крестьянина, должен был передать понесшему ущерб помещику другого крестьянина, сохранялась процедура “правежа”, в значительной мере поручительство походило на ответственность поручителя за действия правонарушителя (за которого он поручался), 2) сословный характер наказания, выражающийся в различии ответственности разных субъектов за одни и те же наказания (например, глава 10), 3) неопределенность в установлении наказания (это было связано с целью наказания - устрашением). В приговоре мог быть не указан вид наказания, а если и был указан, то был неясен способ его исполнения (“наказать смертью”) или мера (срок) наказания (бросить “в тюрьму до государева указа”), 4) множественность наказания - за одно и то же преступление могло быть установлено сразу несколько наказаний: битье кнутом, урезание языка, ссылка, конфискация имущества.

Устрашение и возмездие, изоляция преступника от общества была второстепенной целью. Следует отметить, что неопределенность в установлении наказания создавала дополнительное психологическое воздействие на преступника. Для устрашения к преступнику применяли то наказание, которое он желал бы для оклеветанного им человека (в случае “ябедничества”). Публичность наказаний и казней имела социально-психологическое значение: многие наказания (сожжение, утопление, колесование) служили как бы аналогами адских мук.

В Соборном Уложении применение смертной казни предусматривалось почти в 60 случаях (даже курение табака наказывалось смертью). Смертная казнь делилась на квалифицированную (колесование, четвертование, сожжение, залитие горла металлом, закапывание живьем в землю) и простую (повешение, отсечение головы). Членовредительские наказания включали: отсечение руки, ноги, урезание носа, уха, губы, вырывание глаза, ноздрей. Эти наказания могли применяться как дополнительные или как основные. Увечащие наказания, кроме устрашения, выполняли функцию обозначения преступника. К болезненным наказаниям относилось сечение кнутом или батогами в публичном месте (на торгу). Тюремное заключение, как специальный вид наказания, могло устанавливаться сроком от 3дней до 4 лет или на неопределенный срок. Как дополнительный вид наказания (или как основной) назначалась ссылка (в монастыри, крепости, остроги, в боярские имения). К представителям привилегированных сословий применялся такой вид наказания, как лишение чести и прав (от полной выдачи головой (превращения в холопа) до объявления “опалы” (изоляции, остракизма, государственной немилости)). Обвиненного могли лишить чина, права заседать в Думе или приказе, лишить права обращаться с иском в суд. Широко применялись имущественные санкции (гл.10 Уложения в 74 случаях устанавливала градацию штрафов “за бесчестье” в зависимости от социального положения потерпевшего). Высшей санкцией этого вида была полная конфискация имущества преступника. Кроме того, в систему санкций входили церковные наказания (покаяние, епитимья, отлучение от церкви, ссылка в монастырь, заточение в одиночную келью и т.д.).

Воинский артикул Петра I 1715 г. Содержал нормы исключительно уголовного права и фактически представлял собой военно-уголовный кодекс без Общей части. Основное его содержание составляло изложение воинских преступлений. Повышенные наказания влекли преступления, совершенные в военное время. Сурово карались преступления против мирных жителей. Фактически последние нормы были прообразом норм международного уголовного права о преступлениях против мира и человечества.

Тщательно разработанным в Воинском артикуле было учение о преступлении и ответственности. Последняя, например, твердо связывалась с принципом вины. Так, артикул 159 предписывал: "Но весьма неумышленное и ненамеренное убийство, у которого никакой вины не находится, оное без наказания отпустится". В артикуле подробно регламентировалось право необходимой обороны (в главах "О смертном убийстве" и "О зажигании, грабительстве и воровстве"), в ряде случаев предусматривалась ссылка на "крайнюю нужду", т.е. на крайнюю необходимость, при сдаче крепости, при краже "из крайней голодной нужды".

Наказание преследовало цель устрашения, что достигалось не только его угрозой, но и публичным исполнением. Как и прежнее законодательство, Воинский артикул сохранял членовредительские наказания. Что касается смертной казни, то она упоминается в 111-ти артикулах. Воинский артикул предусматривал смягчение наказания за преступления, совершенные в состоянии крайнего возбуждения (аффекта). В отличие от Соборного Уложения совершение преступления в состоянии опьянения не только не смягчало наказания, но, наоборот, усиливало его. Отягчающим вину обстоятельством признавалось совершение убийства особо мучительным способом, убийство родителей, ребенка. Повышенное наказание применялось к рецидивистам.

Будучи военно-уголовным кодексом, артикул предусматривал и общеуголовные преступления: посягательства против веры, преступления против особы государя, убийство, половые преступления, поджог, кражу, грабеж, ложную присягу. В связи с этим Воинский артикул мог применяться не только к военнослужащим.

2. Уголовное законодательство России 1845 - 1917 гг.

2.1. Уголовное законодательство царской России 1845 - 1903 гг.

В конце XVIII в. действующее уголовное законодательство начало вступать в противоречие с передовым общественным сознанием. Легальной основой для его критики в то время служил «Наказ» Екатерины II , ознаменовавший начало приспособления идей буржуазного уголовного права для нужд феодально-крепостнической России. В начале XIX в. эта тенденция продолжала развиваться, и весь XIX в. прошел под знаком идей Великой Французской революции.

В первые десятилетия XIX в. остро стоял вопрос о кодификации уголовного законодательства. Достаточно проследить историческую цель кодификации—от Уголовного уложения 1754 г. и «Наказа» Екатерины II до проекта Уголовного уложения 1813 г. и т. XV Свода законов 1833 г., чтобы убедиться в том, что ее необходимость в целом не подвергалась сомнению. Вопрос, стоявший перед общественной мыслью, заключался в том, какие направления кодификации избрать, каково будет содержание будущего кодекса. Поэтому полемика, развернувшаяся по различным проблемам уголовного права, неизбежно проецировалась на содержание будущей кодификации.

Необходимо отметить и внешнеполитический аспект проблемы. Под воздействием Уголовного кодекса Франции 1810 г. и Баварского уголовного уложения 1813 г. к 30-м годам XIX в. практически во всех странах Западной Европы развернулся бурный процесс кодификации уголовного законодательства. Естественно, что правящие круги России пытались быть на европейском уровне.

Складыванию компромиссного взгляда на уголовную кодификацию в значительной степени способствовала официальная наука уголовного права. Если до середины 20-х г. многие ученые пытались последовательно проводить идеи Беккариа и других основоположников буржуазной науки уголовного права (Г. И. Солнцев, К. П.. Паулович, A . FL Куницын, В. Титарев), то в последующем возобладала тенденция компромисса, сочетания новых идей с феодально-крепостнической действительностью. Наиболее яркие представители этого направления — Л. А. Цветаев, М. Я. Малов, С. И. Баршев.

В правительственных кругах активнейшим сторонником кодификации, был М. М. Сперанский. Уже в период 1802—1803 гг. он предлагал создать кодексы по основным отраслям права. В это время Сперанский считал, что в России нет «всей уголовной части» и настаивал на создании уголовного уложения. Даже в 1815 г., находясь в ссылке, в письме Александру I он говорил о разработке уложения как о первоочередной задаче правительства. По инициативе М. М. Сперанского в 1824 г. в Государственном Совете было возобновлено рассмотрение проекта 1813 г. А в самом начале 1826 г. он предложил Николаю I широкую программу законодательных работ, которая должна была завершиться созданием гражданского и уголовного кодексов. Как известно, Николай I отверг последний этап.

В 1832 г. Николаем I был учрежден Свод законов Российской Империи (шестнадцать томов), разработанный комиссией законодательных предложений под руководством М. М. Сперанского. Свод был введен в действие с 1 января 1835 г. XV том Свода составляли Законы уголовные. В него были включены две книги: 1) «О преступлениях и наказаниях вообще» - первый уголовный кодекс России и 2) «О судопроизводстве по преступлениям» - первый уголовно-процессуальный кодекс России.

Необходимость в скором времени заняться разработкой уголовного уложения признавалась в это время и Государственным Советом. В поддержку позиции М. М. Сперанского выступил министр юстиции Д. В. Дашков. 29 октября 1836 г. император утвердил их совместный доклад о необходимости «систематического пересмотра» гражданского и уголовного законодательства, предписав начать с «законов уголовных».

Реально работы над уложением начались несколько позднее. Лишь к середине 1838 г. М. М. Сперанский подготовил «План работ по составлению проекта законов показательных», который вместе с семью пояснительными записками 18 июня направил в Министерство юсти-ции. А уже 8 июля он доносил царю о подготовке «сравнительного изложения разных систем уголовного законодательства» и о завершении работ над принципиальными началами уложения.

Реальная лестница наказаний восприняла идею Баварского уголовного уложения 1813 г., повторенную в Проекте 1813 г., о степенях наказания. Всего предусматривалось 12 степеней: 6 наиболее тяжких мер наказания, сопряженных с гражданской и политической смертью, считались уголовными (казнями), а остальные — исправительными. Основу уголовного наказания составляли ссылка на поселение в Сибирь и каторга. К не изъятым от телесных наказаний добавлялось наказание плетьми и клеймение. В целом названные виды наказания не включали новых, оперируя уже апробированными. Исключались лишь смертная казнь и наказание кнутом.

Система Особенной части Уложения отличалась как от т. XV Свода, так и от Проекта 1813 г. Все преступления делились на две большие рубрики — государственные и гражданские. Государственные, в свою очередь, подразделялись на преступления против законов основных, против законов учредительных, против законов сил правительственных. Гражданские преступления в соответствии с тезисом о четырех состояниях лица в государстве включали преступления против «прав лица физического», против «прав лица как члена государства», против «прав семейственных», против «прав на имущество».

К маю 1840 г. было разработано уголовное уложение, объединявшее преступления и проступки. Его объем был в пределах т. XV Свода. Система Общей части уложения соответствующий раздел Свода, за исключением ликвидации специальной главы о лицах, «изъятых от телесных наказаний», меняла незначительно. Уложение восприняло ступенчатую лестницу наказаний, смертная казнь вводилась и за общеуголовные преступления. Предусматривалась новая мера наказания — временная ссылка. Но упор был сделан на наказания, сопряженные с «заточением», хотя сохранялись и телесные наказания.

Система Особенной части уложения не изменяла приоритетов феодальной уголовной политики, но отличалась четкой структурой. Первый раздел составляли государственные и общественные преступления: против религии, государственные, против правительства, против госу-дарственного благоустройства и управления. Частные преступления (раздел 2) делились по институционной схеме: лица, вещи, обязатель-ства. Здесь выделялись преступления против жизни, здоровья, свободы и чести, против семейных прав, против прав состояния, против прав собственности, преступления в обязательствах. Санкции статей формулировались как относительно-определенные.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (1845 г.), принятое в годы царствования Николая I , в различных редакциях (1857, 1866, 1885 гг.) просуществовало до 1917 г. Более 70 лет оно оставалось законодательной основой для борьбы не только с общеуголовной преступностью, но и с различными общественно-политическими движениями.

Официальная версия разработки Уложения 1845 г. приписывала авторство Д. Н. Блудову. Однако ряд фактических данных позволяет усомниться в этом. Так, большинство его нововведений было предложено еще М. М. Сперанским и П. И. Дегаем. Даже записки Д. Н. Блудова императору о порядке рассмотрения и изложения проекта, о введении новых мер наказания были не чем иным, как докладами П. И. Детая.

20 ноября 1864 г. император Александр II утвердил Устав уголовного судопроизводства, а также Учреждение судебных установлений, и позднее - Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями 2 .

Устав уголовного судопроизводства включал «Общие положения» и три книги: 1) «Порядок производства в мировых судебных установлениях»; 2) «Порядок производства в общих судебных местах»; 3) «Изъятия из общего порядка уголовного судопроизводства». Всего в Уставе было 1254 статьи.

С принятием названных законодательных актов уголовный процесс в России приобрел новые качества, которые не уступали английскому или французскому уголовному процессу по возможностям, как тогда говорили, установления «материальной истины» по расследуемым и рассматриваемым уголовным делам.

2.2. Дореволюционное уголовное законодательство (1903-1917)

XX век Российская империя начала с Уложением о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. в ред. 1885 г. Уложение представляло собой и по форме, и по содержанию консервативный правовой акт феодально-монархической социально-классовой сущности, при этом не полностью кодифицированный. Составители Уложения в основном свели воедино уголовно-правовые нормы из Свода законов за два предшествовавших столетия. Оно включало 2304 статьи. Помимо Уложения уголовная ответственность предусматривалась Уставом о наказаниях, налагаемых мировыми судьями (181 статья) и Воинским Уставом о наказаниях (282 статьи).

Общая часть Уложения (Книга первая), как и Уложение в целом, имела сложную рубрикацию: части, разделы, главы, отделения. Преступление и проступок определялись как само противозаконное деяние, так и неисполнение того, что "под страхом наказания законом предписано". Юридическое (формальное), т. е. по признаку противозаконной наказуемости, понятие преступления не исключало применения норм по аналогии, о чем специально говорилось. Наказуемость "голого умысла" (замышления преступления) противоречила понятию "преступление как деяние" (ст. 241).

Чрезвычайно сложной и одновременно суровой была система ("лестница") наказаний: 11 родов и 37 степеней, видов наказания.

Консервативность и архаичность Уложения сознавалась всеми. Поэтому уже в 60-х гг. XIX в. при императоре Александре II начались законопроектные работы по замене Уложения. Они затянулись на 22 года и пережили трех императоров, 22 марта 1903 г. Николай II утвердил Уголовное уложение: "Быть посему".

Уголовное уложение 1903 г . было последним кодифицированным уголовно-правовым актом Российской Империи. Работа над ним длилась более двадцати лет. Разработка нового Уголовного уложения была стимулирована рядом существенных недостатков, содержавшихся в прежнем, таких как невероятная многостатейность, противоречивость, неприложимость на практике «лестницы» наказаний, неопределенность санкций. Однако в целом Уложение так и не было введено в действие: в 1904-1906, 1909, 1911гг. вступили в силу лишь отдельные его разделы: общая часть, некоторые главы из Особенной части о преступлениях против веры, верховной власти, о государственной измене, о должностных преступлениях. Составителям Уложения удалось преодолеть сугубо казуальный характер изложения правового материала, характерный для прежнего Уложения 1845 г., что позволило существенно сократить число статей (до 687 статей в окончательной редакции Уголовного уложения против 1700 в Уложении 1845 г. в редакции 1885 г.). В «Уголовном уложении» в соответствии со ст. 1 давалось следующее определение преступления: “Преступным признается деяние, воспрещенное во время его учинения законом под страхом наказания”. Принцип, присутствовавший в прежнем Уложении и позволявший суду заполнять закон в случаях пробелов в праве, отвергался: “нет преступления, нет наказания без указания на то в законе”. Система наказаний в Уложении 1903 г. была упорядочена и включала следующие основные виды: смертную казнь, каторгу, ссылку на поселение, заключение в исправительный дом, заключение в крепость, заключение в тюрьму, арест, денежную пеню. Были практически отменены телесные наказания, они сохранились только для ссыльнокаторжных и ссыльнопоселенцев.

Отдельные сюжеты из истории Уголовного уложения 1903 года имеются в лекциях по уголовному праву профессоров Н. С. Таганцева, И. Я. Фойницкого, П. П. Пусторослева. Из специальных же монографических работ, посвященных Уложению 1903 года, число которых весьма невелико, нужно назвать следующие: В. В. Есипов — «Уголовное Уложение 1903 года, его характер и содержание», Г. Г. Евангулов — «Уголовное Уложение», И. Г. Щегловитов — «Новое уголовное уложение», А. Д. Марголин — «Основные черты нового уголовного Уложения», А. К. Фон-Резон — «Уголовное Уложение». В этих работах содержится анализ нового уголовного закона методом формально-юридического сопоставления норм Уложения о наказаниях 1845 года с нормами Уголовного уложения 1903 года.

На научной конференции, посвященной 90-летию Уголовного уложения, отмечались его высокий теоретический уровень и техническое совершенство .

Восстание рабочих и солдат в Петрограде в феврале 1917 г. привело к революции. Судьба царского самодержавия была решена. Государственную власть получила буржуазия. Однако буржуазия не добилась безраздельного господства. Наряду с правительством буржуазии, сосредоточившим в своих руках все органы власти, действовала и «другая власть — Совет рабочих и солдатских депутатов. Совет рабочих и солдатских депутатов являлся органом союза рабочих и крестьян против царской власти и вместе с тем — органом их власти, органом диктатуры рабочего класса и крестьянства» .

С 1 сентября 1917 г. по 25 октября 1917г., когда в России была провозглашена Республика, продолжали действовать законы царского времени.

В период проведения Октябрьской революции (1917—1919 гг.) источниками уголовного права служили обращения к населению правительства, постановления съезда Советов, декреты, наказы местных Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, инструкции Наркомюста, а также судебная практика . В первую очередь правовыми актами регламентировалась ответственность за наиболее тяжкие и распространенные преступления — спекуляцию, взяточничество, контрреволюционные преступления. В декретах о суде и революционных трибуналах также определялись наказания за ряд преступлений. Однако находилось место и для норм Общей части уголовного законодательства. Например, нормы о соучастии, покушении на преступление содержались в декретах 1918 г. о взяточничестве, спекуляции, набатном звоне.

Смертная казнь в первой нормативно представленной системе наказаний советского уголовного законодательства отсутствовала, и не случайно. В числе декретов II Всероссийского съезда Советов 26 октября 1917 г. был принят декрет "Об отмене смертной казни". Так, советская власть сразу сформулировала свое принципиальное отношение к этой мере наказания.

Уже 9 декабря 1917 г. инструкцией Наркомюста, обобщившей первый месячный опыт судебной практики, судам был предложен циркуляр "О революционном трибунале, его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях и о порядке ведения его заседаний". В нем рекомендовалось восемь видов наказаний за тяжкие преступления, дела о которых были подсудны трибуналам: денежный штраф; лишение свободы; удаление из столицы, из отдельных местностей, из пределов Российской Республики; объявление общественного порицания; объявление врагом народа; лишение всех или некоторых политических прав; секвестр или конфискация имущества; присуждение к обязательным общественным работам.

Декретом о суде № 1 были упразднены все судебные учреждения России (окружные суды, судебные палаты и правительствующий сенат, военные и морские суды всех наименований, коммерческие суды, институты судебных следователей, прокурорского надзора, присяжной и частной адвокатуры). Вводился местный СУД в составе постоянного судьи и двух очередных заседателей; устанавливалась выборность судей, коллегиальность в рассмотрении дел, кассационное обжалование вместо апелляции. К обвинению и защите допускались все граждане, пользующиеся гражданскими правами; на предварительном следствии допускались обвинитель и защитник. Производство предварительного следствия возлагалось на местного судью, постановления которого о задержании и предании суду подлежали подтверждению местным судом. Для борьбы с контрреволюцией и саботажем учреждались рабочие и крестьянские революционные трибуналы в составе одного председателя и шести очередных заседателей .

Декрет о суде № 2 содержал ряд положений о судопроизводстве: устанавливался принцип национального языка судопроизводства; суду предоставлялось право допускать любые доказательства без формальных ограничений; принесение присяги свидетелями отменялось, они предупреждались об ответственности за ложное показание; предварительное следствие по наиболее сложным делам возлагалось на следственные комиссии; судам разрешалось руководствоваться судебными уставами 1864г., если они не противоречили декретам ЦИК и правосознанию трудящихся классов .

Декрет о суде № 3 к подсудности местных народных судов относил все уголовные дела, за исключением дел о посягательствах на жизнь, об изнасиловании, разбое, бандитизме, фальшивомонетничестве, взяточничестве и спекуляции. Эти дела подлежали рассмотрению окружными народными судами. Для разбирательства кассационных жалоб на приговоры окружных судов декретом учреждался Кассационный суд в Москве. На осужденных к лишению свободы возлагалась обязанность возмещать судебные издержки и издержки по содержанию под стражей.

Ряд вопросов советского правосудия и уголовного судопроизводства разрешался в инструкциях и положениях, принятых в 1917-1920 гг.

Важным событием явилось принятие в декабре 1919 г. Руководящих начал по уголовному праву РСФСР. Они строились по итогам обобщения двухлетней практики нормотворчества по уголовному праву. А всего с 26 октября 1917 г. до 1 июня 1922 г. было принято более 400 уголовно-правовых норм. Руководящие начала заложили основы принципиально новой системы уголовного права, нормы которого в соответствии с Конституцией 1918г. раскрывали их социально-классовую сущность.

1 июня 1922 г. вступил в законную силу Уголовный кодекс РСФСР. В нем было 218 статей. Одну четверть занимали нормы Общей части. А это самый верный показатель содержательности всякого кодекса; его научного уровня, ибо именно в нормах Общей части Кодекса выражаются принципы и общие положения ответственности за преступления. От их социально-правовой точности и полноты зависит содержательность Кодекса в целом. Общая часть Кодекса имела следующую систему: разд. I — пределы действия Уголовного кодекса; разд. II — общие начала применения наказания; разд. III — определение меры наказания; разд. IV — роды и виды наказаний и других мер социальной защиты; разд. V — порядок отбывания наказаний.

Особенностью первого социалистического Уголовного кодекса являлось раскрытие материальной, т. е. социальной, сущности и назначения его институтов и норм. Защита рабоче-крестьянского государства и общества от преступных посягательств четко и открыто объявлялась задачей Кодекса (ст. 5 У К). Преступление определялось как общественно опасное действие или бездействие, опасное не для абстрактной системы благ, а для рабоче-крестьянского правопорядка. В дефиниции преступления, можно сказать, присутствовал и правовой признак — противоправность, ибо говорилось об опасности преступлений правопорядку, т. е. порядку, охраняемому правом. Однако запрещенность преступлений уголовным законом не могла быть включена в понятие "преступление" из-за нормы об аналогии .

В 1922 г. предпринимается кодификация законодательства о судопроизводстве и судоустройстве. Были утверждены: 25 мая 1922г.- Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, 26 мая 1922 г. - Положение об адвокатуре, 28 мая 1922 г. - Положение о прокурорском надзоре, а 15 февраля 1923 г. -Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР в новой редакции , который действовал до 1 января 1961 г.

Изданный 8 июля 1922 г. Циркуляр НКЮ предписывал судам: "По общему правилу наказания и другие меры социальной защиты могут применяться судом лишь в отношении деяний, точно указанных в УК. Изъятие из этого правила допускается лишь в тех исключительных случаях, когда деяние подсудимого, хотя точно и не предусмотрено Уголовным кодексом, но суд признает его явно опасным с точки зрения основ нового правопорядка, установленного рабоче-крестьянской властью, но не законом свергнутого правительства".

Два года действия Уголовного кодекса 1922 г. показали, что норма об аналогии судами применялась редко, чаще в порядке расширительного толкования его норм и к реально опасным преступлениям. Этому способствовало и уголовно-процессуальное законодательство . Большим достижением Кодекса явилась норма об умысле и неосторожности. Законодательная формулировка вины оказалась на» столько удачной, что прошла испытание временем и с небольшими изменениями вошла в современное российское уголовное законодательство.

Уголовный кодекс занял позицию абсолютной ненаказуемости приготовления к преступлению. В соучастии уточнено сравнительно с Руководящими началами по уголовному праву, что наказуемость соучастников определяется степенью участия их в преступлении. Расширено по сравнению с Руководящими началами число обстоятельств, исключающих уголовную ответственность: необходимая оборона дополнена крайней необходимостью.

Система наказаний включала: а) изгнание из пределов РСФСР на срок и бессрочно; б) лишение свободы со строгой изоляцией или без таковой; в) принудительные работы без содержания под стражей; г) условное осуждение; д) конфискацию имущества, полную или частичную; е) штраф; ж) поражение прав; з) увольнение от должности; и) общественное порицание; к) возложение обязанности загладить вред. Смертная казнь не включалась в систему наказаний, что подчеркивало ее исключительный и временный характер "вплоть до отмены Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом".

Максимальный срок лишения свободы устанавливался в десять лет, что крайне гуманно вообще, а для государства, где еще продолжалась гражданская война, существовала экономическая разруха, преступность оставалась на высоком уровне, особенно.

Уголовный кодекс занял позицию принципиальной незаменимости штрафа лишением свободы. Тем самым исключалась возможность лишения свободы только потому, что неимущие заключенные не имели средств для оплаты штрафа, а имущим — откупиться деньгами от лишения свободы. При невозможности оплатить штраф последний заменялся принудительными работами без содержания под стражей.

Лишение прав состояло в лишении активного и пассивного избирательного права, права занимать ответственные должности, быть народным заседателем, защитником на суде, попечителем и опекуном. Советское уголовное законодательство в последующем отказалось от данного вида наказания, что не бесспорно.

Достоинствами первого советского Уголовного кодекса являются: а) ясное раскрытие социальной природы советского уголовного законодательства, его задач, понятия "преступление", обстоятельств, исключающих уголовную ответственность, целей наказания; б) реализация принципа вины восстановлением (сравнительно с Руководящими началами) норм об умысле и неосторожности; в) гуманность системы наказания.

Отрицательные черты этого Кодекса: а) ошибочное введение понятия "социально опасный элемент" в качестве самостоятельного (помимо преступления) основания уголовной ответственности; б) включение вместо дополнительных наказаний терминологически неясных "мер социальной защиты" за преступления; в) введение высылки по ст. 49 с неуголовно-правовыми основаниями ее применения.

После образования Союза Советских Социалистических Республик и принятия Конституции СССР началось создание общесоюзного уголовного законодательства. В 1924 г. были приняты Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик. Республиканские уголовные кодексы подлежали приведению в соответствие с Основными началами.

Новый Уголовный кодекс РСФСР признал себя преемником Кодекса 1922 г., поэтому назывался "Уголовный кодекс РСФСР в редакции 1926 г.". Он состоял из пяти разделов: 1 — "О задачах уголовного законодательства РСФСР"; 2 — "Пределы действия Уголовного кодекса"; 3 — "Общие начала уголовной политики РСФСР"; О мерах социальной защиты, применяемых по Уголовному кодексу в отношении лиц, совершивших преступления"; 5 — "О порядке применения мер социальной защиты судебно-исправительного характера".

Подобно УК 1922 г. в ст. 6 давалось классово-социальное понятие "преступления". Сохранялась норма об аналогии. В развитие материального признака преступления к ст. 6 было дано важное примечание: "Не является преступлением действие, которое хотя формально и подпадает под признаки какой-либо статьи Особенной части настоящего Кодекса, но в силу явной малозначительности и отсутствия вредных последствий лишено характера общественно опасного".

УК РСФСР 1926 г. сохранил норму о лицах, "представляющих общественную опасность по прошлой деятельности и связи с преступной средой" (ст. 7). В такой норме не было необходимости, поскольку для общественно опасных лиц теперь не предусматривалось каких-либо специальных мер социальной защиты. Ссылка и высылка в ст. 35 УК оценивались как основные или дополнительные наказания совершивших преступления лиц.

Неудачным новшеством Основных начал явилась замена термина "наказание" термином "меры социальной защиты", которые под- 1 разделялись на три вида: 1) меры судебно-исправительного характера (бывшее наказание); 2) меры медицинского характера и 3) меры медико-педагогического характера. Первые применялись за преступления, вторые — к невменяемым лицам, третьи — к несовершеннолетним в случаях замены наказания этими мерами.

Уголовное законодательство 30-х гг. принадлежит к наиболее мрачным периодам его истории. Именно оно, будучи наиболее репрессивным из всех правовых средств, стало использоваться в нормотворческой и правоисполнительной деятельности как оружие массовых репрессий в отношении противников режима личной власти И. В. Сталина, становления и упрочнения командно-административной системы государственно-партийного социализма. Уголовная политика начала базироваться на глубоко ошибочной сталинской концепции усиления классовой борьбы по мере строительства социализма .

С конца 20-х гг. начался демонтаж ленинской государственно-правовой модели социализма. В это же время прошла серия судебных процессов со смертными приговорами в отношении "врагов" в промышленности, Госплане, ВСНХ, Госбанке, Наркомате труда, Центросоюзе и т. д. Такие процессы прокатились по всей стране со стереотипными обвинениями во вредительстве, создании контрреволюционных организаций, подготовке террористических актов, антисоветской агитации и пропаганде.

Для борьбы с кулаками, или, как их еще именовали, "кулацко-зажиточными элементами", широко применялись статьи Уголовного кодекса об уклонении от уплаты налогов, спекуляции, ростовщичестве, нарушении правил о трудовом законодательстве.

Для реализации политики "ликвидации кулачества как класса" широко и произвольно использовались нормы о контрреволюционных преступлениях .

Большой суровостью санкций в сочетании с расплывчатостью диспозиций, граничащей с юридической безграмотностью, отличался печально известный Закон от 7 августа 1932 г. "Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении государственной (социалистической) собственности". Так, в Законе "приравнивалась" по приему законодательной аналогии колхозная собственность к государственной. Без какой-либо дифференциации преступлений от мелких до крупных была установлена ответственность вплоть до расстрела за хищение такой собственности. Этот Закон распространялся во время Отечественной войны и после нее на сбор колосков, оставшихся в поле после уборки хлеба (так называемые "колосковые дела").

Угроза, как сказано в Законе, "кулацко-капиталистических элементов" колхозникам с целью заставить их выйти из колхоза приравнивалась к контрреволюционным преступлениям с лишением свободы от пяти до десяти лет с заключением в концентрационные лагеря.

Помимо уголовного для массовых репрессий активно использовалось административное законодательство в виде высылки до десяти лет с конфискацией имущества по решению местных исполнительных органов.

В 1935 г. отменяется ст. 8 Основных начал уголовного законодательства, предоставлявшая союзным республикам право определять минимальный возраст уголовной ответственности. По Закону от 7 апреля 1935 г. "О мерах борьбы с преступностью несовершеннолетних" последние привлекались к ответственности за кражи, насильственные преступления и убийства начиная с 12 лет "с применением всех мер уголовного наказания".

Постановлением ЦИК СССР от 2 октября 1937 г. был повышен максимум лишения свободы с 10 до 25 лет. В 1939 г. было отменено условно-досрочное освобождение заключенных от отбывания наказания.

Количество осужденных с 1936 по 1937 г. за контрреволюционные преступления выросло в десять раз. Ужесточение карательной политики сказалось и на общей судимости. Так, если в 1937 г. удель-ный.вес заключенных в СССР в расчете на 100 тыс. населения составлял 469 человек, то в 1939 г. он увеличился до 859 человек .

Во второй половине 30-х гг. прошла серия судебных процессов над высшими руководителями партии и государства. 16 января 1935 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР вынесен приговор по делу о так называемом Московском центре, по которому были осуждены Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев, Г. Е. Евдокимов и др. 27 января 1935 г. Л. Б. Каменев вторично осуждается по "Кремлевскому делу". 13 марта 1938 г. по так называемому делу антисоветского и правотроцкистского блока осуждены Н. И. Бухарин, А. П. Рыков и др.

Самым распространенным было обвинение в антисоветской агитации и пропаганде, которая выражалась в "клевете на руководителей партии и государства", высказывании недовольства условиями жизни трудящихся, "восхвалении" жизни в капиталистических государствах. Антисоветской агитацией и пропагандой считалось любое выступление в защиту "врагов народа", включая высказывания простого человеческого сочувствия им. Особенно рьяно преследовалось по ст. 58 10 УК "непочтительное упоминание имени Сталина" .

Из 139 членов и кандидатов в члены ЦК партии, избранных на XVII съезде партии, 70% были арестованы и расстреляны в 1937— 1938 гг. как "враги народа". Из 1966 делегатов того же съезда с решающим и совещательным голосом было осуждено за контрреволюционные выступления — 1109 человек .

Таким образом, уголовное законодательство 30-х гг. оказалось поистине кровавым, отбросившим принципы законности, гуманизма и справедливости в средневековую бездну. Во-первых, вопреки принципу демократизма и суверенности, союзные республики были лишены права издавать собственные уголовные кодексы. Во-вторых, в противовес принципу законности, исходящему из того, что основанием уголовной ответственности может быть исключительно совершение преступления, акцент в уголовном законодательстве этого периода был сделан на "опасную личность" в виде "врагов народа", "кулацко-зажиточных элементов" и проч., не совершившую конкретного преступления. В-третьих, грубо нарушался принцип личной ответственности и вины, когда уголовной (не говоря уже о десятилетней административной) высылке подвергались лица, не виновные в совершении преступлений другими лицами (так называемые "ЧСИР" — члены семьи изменника Родине). В-четвертых, в противоречие принципу гуманизма была установлена уголовная ответственность с 12-летнего возраста, лишение свободы повышено до 25 лет, введено тюремное заключение, отменено условно-досрочное освобождение. В-пятых, в отступление от принципа категоризации преступлений и дифференциации ответственности и посягательства на государственную собственность преследование имело место без учета тяжести ущерба. Преступления против государственной собственности, против представителей власти карались несопоставимо строже, нежели преступления против жизни и здоровья граждан. За хищение социалистической собственности суд мог приговорить к расстрелу, а за умышленное убийство — только к 10 годам лишения свободы.

Уголовное законодательство периода Великой Отечественной войны СССР с фашистской Германией характеризовалось тремя чертами. Это было законодательство, которое отражало, во-первых, чрезвычайность военного времени. Поэтому ряд его норм носил временный характер, действовал лишь на период войны (например, об уголовной ответственности за распространение панических слухов). Правосудие в местах военных операций осуществляли военные трибуналы; во-вторых, сохранялись традиции нормотворчества сталинской модели. Так, уход с военных предприятий приравнивался к дезертирству и карался до 8 лет лишения свободы. Опоздание на любые работы влекло серьезные административные санкции; в-третьих, предусматривало справедливую ответственность гитлеровцев и их соучастников из числа советских граждан за тяжкие преступления, совершенные на временно оккупированной территории СССР.

В судебной практике военного времени чаще обычного применялась аналогия, что вряд ли можно оправдать чрезвычайностью ситуации .

Прогрессивным и своевременным был Указ Президиума Верховного Совета СССР от 2 ноября 1942 г. "Об образовании чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и причиненного ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР".

Двенадцатилетний послевоенный период с 1945 по 1953 гг. был отмечен двумя направлениями в уголовно-правовом нормотворчестве. Во-первых, были попытки (в прежних традициях) сбить неизбежный в послевоенной разрухе рост экономической преступности ужесточением уголовных мер. Во-вторых, издавались прогрессивные нормы, обусловленные исторической победой СССР в Великой Отечественной войне.

К ряду первых видов нормотворчества относится Указ Президиума Верховного Совета СССР 1947 г. "Об усилении уголовной ответственности за посягательства на государственную, общественную и личную собственность". За хищение государственного имущества и за разбой устанавливалось наказание до 25 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

Высокогуманными, связанными с победой, явились Указы "Об амнистии в связи с победой над гитлеровской Германией", "О признании утратившим силу указов Президиума Верховного Совета СССР "Об объявлении в ряде местностей СССР военного положения" и "Об отмене смертной казни". В третий раз в истории Советского государства отменялась смертная казнь.

В рассматриваемый период был принят Закон, положивший начало международному уголовному законодательству в СССР, от 12 марта 1951 г. "О защите мира". Им устанавливалась уголовная ответственность за пропаганду войны, в какой бы форме она ни велась. Именно советской науке принадлежат глубокие разработки о преступлениях против мира и человечества. Еще в начале 30-х гг., с захватом нацистами власти в Германии, в нашей стране появляются серьезные монографические исследования об ответственности за тяжкие международные преступления, прежде всего книги профессора МГУ А. Н. Трайнина, впоследствии научного консультанта на Нюрнбергском процессе над главными германскими военными преступниками.

Уголовное законодательство ознаменовало факт смерти И. В. Сталина в марте 1953 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР "Об амнистии", на основании которого большое число заключенных оказались на свободе и могли приступить к восстановлению народного хозяйства.

Переломным в истории страны и уголовного законодательства явился XX съезд КПСС, состоявшийся в 1956 г. На съезде с докладом о культе личности Сталина и его последствиях выступил Первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев. В докладе и принятом на его основе постановлении съезда беззаконие сталинщины оценивалось как преступление против партии, государства и общества. В докладе, в частности, говорилось: "Используя установку Сталина о том, что чем ближе к социализму, тем больше будет врагов, и используя резолюцию февральско-мартовского Пленума ЦК КПСС по докладу Ежова, провокаторы, пробравшиеся в органы государственной безопасности, а также бессовестные карьеристы стали осуществлять именем партии массовый террор против кадров партии и Советского государства, против рядовых советских граждан". В докладе впервые были приведены данные о размерах репрессий. По уточненным данным, установленным коллегией КГБ СССР 13 марта 1990 г., с 1921 по 1953 гг. было осуждено за контрреволюционные преступления судебными и внесудебными органами 3,7 млн. человек, из них 790 тыс. расстреляны.

Еще до съезда партии Верховный Суд СССР приступил к пересмотру дел об осуждении за контрреволюционные преступления и к реабилитации невинно осужденных, многих, к сожалению, посмертно. Так, с 1956 г. Верховный Суд страны реабилитировал 7679 необоснованно осужденных граждан. По данным Генеральной прокуратуры РФ и МВД России, на 1 января 2000 г. всего было реабилитировано 2438 тыс. лиц, осужденных в судебном и во внесудебном порядке к уголовному наказанию .

В 1958 г. принимаются Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, а также законы о государственных и воинских преступлениях. В 60-х гг. республики издают уголовные кодексы. Они ознаменовали собой крупный шаг по пути укрепления законности, что выразилось прежде всего в четкой конструкции нормы об основаниях уголовной ответственности. Статья 3 Основ установила: "Уголовной ответственности и наказанию подлежат только лица, виновные в совершении преступления, т. е. умышленно или по неосторожности совершившие предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние".

Юридически более совершенными стали формулировки норм о соучастии, формах вины, невменяемости, необходимой обороне, крайней необходимости. Заранее не обещанные укрывательство и недонесение вынесены за рамки соучастия. Основы восстановили в полных правах термин "наказание", четко определили систему и цели наказания. Был введен в Основы и подробно регламентирован институт снятия и погашения судимости.

Из системы наказаний были исключены лишение прав в виде изгнания из пределов СССР, объявление врагом народа, поражение прав.

Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. значительно сократили применение такой тяжкой меры наказания, которой в годы сталинского беззакония злоупотребляли и законодатель, и суды, и местные органы власти, как конфискация имущества. "Конфискация имущества, — гласила ст. 30 Основ, — может быть назначена только за государственные и тяжкие корыстные преступления в случаях, указанных в законе".

После вступления Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик в силу началась реформа республиканских уголовных кодексов. Этот период охватывает 1959—1961 гг.

Наиболее серьезные нововведения в Основы последовали после принятия Конституции СССР 1977 г. Так, 8 февраля 1977 г. Основы уголовного законодательства пополнились новыми гуманными институтами: условным осуждением с обязательным привлечением к труду (ст. 23 2), отсрочкой исполнения приговора (ст. 39"), условным освобождением из мест лишения свободы с обязательным привлечением к труду (ст. 44 2).

Отдавая должное несомненной прогрессивности ряда уголовно-правовых институтов того периода, следует отметить, что серьезно повлиять на тяжкую преступность они не смогли. С середины 60-х гг. начали проявляться застойные элементы в экономической и политической жизни страны. Преступность все более профессионализировалась. Организованная преступность стала теснее сращиваться с коррумпированными элементами нередко самых высоких уровней партийной и государственной власти. Свидетельство тому судебные процессы по "рыбному" и "торговым" делам в РСФСР, "хлопковым" делам в Узбекистане и Азербайджане.

Начавшаяся в 1985 г. экономическая, государственная и правовая перестройка советского общества, провозглашение Конституцией РФ демократического правового государства поставили на повестку дня вопрос о принятии новых Основ уголовного законодательства Союза ССР и республик, а также новых республиканских уголовных кодексов.

По инициативе ученых, в начале 80-х гг. разрабатывается теоретическая модель Уголовного кодекса (Общая часть) . В декабре 1988 г. официальный текст проекта Основ уголовного законодательства Союза ССР и республик был опубликован в "Известиях" для всенародного обсуждения. В течение двух лет с учетом поступивших замечаний и предложений проект дорабатывался в Верховном Совете СССР, его рабочих группах. Половина предложений была воспринята в дальнейшей работе над проектом Основ. В 1991 г. Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик были приняты Верховным Советом СССР в первом чтении.

С начала перестройки активизировалась работа по реабилитации необоснованно осужденных лиц в период 30—40-х и 50-х гг. в связи с публикацией в условиях гласности новых документов о репрессиях. Созданная Комиссия ЦК КПСС по реабилитации необоснованно осужденных граждан собирает и публикует в "Известиях ЦК КПСС" факты и статистику нарушений законности. Верховный Суд СССР продолжает работу по пересмотру уголовных дел .

Крайне острая, беспрецедентная в истории советского уголовного права ситуация сложилась между общесоюзным и республиканским уголовным законодательством.

Вопреки ст. 74 Конституции СССР о том, что при коллизиях общесоюзного и республиканского законодательства применяется общесоюзный закон, республики в своих декларациях о независимости ввели принцип приоритетности республиканского законодательства. Общесоюзные законы на территории республик могли действовать лишь после их ратификации республиканскими парламентами.

В результате ряд республик приняли уголовные законы, противоречащие общесоюзным.

Принцип законности получил реализацию в решениях I Съезда народных депутатов СССР. Съезд отменил печально известную ст. 7 Закона об уголовной ответственности за государственные преступления об антисоветской агитации и пропаганде (ст. 70 УК РСФСР), которая в годы сталинщины и в застойные 70-е гг. служила легальной основой для преследования инакомыслия.

Для повышения результативности уголовно-правовых средств в борьбе с организованной преступностью новые общесоюзные и республиканские законы 1987—1991 гг. признали в, качестве квалифицирующего признака составов преступлений вымогательства и спекуляции "организованную группу". Тем самым законодательством конструируется новая форма соучастия.

2 июля 1991 г. Верховный Совет СССР принял Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик во втором чтении. В постановлении "О введении в действие Основ уголовного законодательства Союза ССР и республик" вступление в силу Основ предусматривалось с 1 июля 1992 г. Статья же о смертной казни, которая существенно сужала объем применения этой исключительной меры наказания, вступала в действие с момента опубликования Основ. Однако вследствие распада СССР и образования Содружества Независимых Государств (СНГ) Основы в силу не вступили.

Рассмотрим динамику развития уголовного законодательства в рамках совершенствования Уголовного кодекса: в УК РСФСР 1922 г. Особенная часть на момент принятия Кодекса содержала 171 статью (с 57-й по 227-ю), которые были сгруппированы в 8 глав; УК 1926 г. содержал уже 9 глав и 136 статей (с 58-й по 193-ю). Это был самый краткий кодекс в нашей истории. Глава X (ст. 194-205) появилась в 1928 г. УК 1960 г. имел 206 статей (с 64-й по 269-ю) и уже 12 глав.

Уголовно-процессуальные кодексы советского периода восприняли значительную часть положений Устава уголовного судопроизводства России. Однако не был воспринят либерально-демократический дух Устава, а многие из воспринятых из Устава положений в жизни не реализовывались. Более того, УПК РСФСР при производстве по некоторым категориям дел действовал не в полной мере или не применялся вообще. Огромное число людей подверглись репрессиям без соблюдения каких-либо процессуальных норм на основе постановлений Особого совещания, «троек» и «двоек» НКВД. Верховный Суд РФ до последнего времени рассматривал дела о реабилитации невиновных . Однако нельзя отрицать и то, что все уголовные дела о так называемых общеуголовных преступлениях и значительная часть дел о «контрреволюционных преступлениях» расследовались и рассматривались по нормам действовавших тогда уголовно-процессуальных кодексов. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1923 г. действовал 37 лет, УПК РСФСР 1960 г. действовал почти 42 года. Первый из названных УПК почти не изменялся, а если изменялся, то только в целях усиления репрессии, например, путем лишения прав подсудимых на обжалование приговоров (Закон 1934 г.). Последний же изменялся более 400 раз, не считая его корректив, которые фактически осуществлялись Конституционным Судом Российской Федерации. Внесенные в УПК РСФСР 1960 г. изменения в большинстве своем объясняются ориентацией на стандарты ООН в области правосудия, на общепринятые в цивилизованных странах правилах процедуры расследования и рассмотрения уголовных дел. Поэтому в связи с изменением общественных отношений в начале 90-х гг. прошлого века в России возникла необходимость разработки проекта нового уголовно-процессуального закона, который был принят, как уже указывалось, 22 ноября 2001 г. (18 декабря 2001 г.), претерпев уже ряд изменений и дополнений.

3.2. Российское уголовное законодательство

Советская и постсоветская наука уголовного права сыграла большую роль в разработке Основ уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г. и Уголовного кодекса 1996 г. Еще в конце 70-х гг. была разработана и опубликована для широкого обсуждения теоретическая модель Кодекса (Общая часть). Результаты обсуждения, комментирование научного проекта Общей части Кодекса опубликованы в двух книгах .

В теоретической модели Кодекса изменениям и дополнениям подверглись 5/6 норм Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. В своем большинстве научные новации были восприняты Основами 1991 г. и Уголовным кодексом РФ 1996г.

В 1992 г. был подготовлен проект нового Уголовного кодекса РФ. Он обсуждался в 35 верховных, краевых и областных судах, в семи школах МВД, в пяти государственных университетах, в семи научно-исследовательских институтах, на трех научно-практических конференциях, отрецензирован в Гарвардской школе права (США) .

В проекте Кодекса были заложены следующие концептуальные положения: 1) оптимальное обновление Кодекса в целях интенсификации уголовно-правовых мер борьбы с преступностью; 2) всеобъемлющая реализация принципов законности, вины, справедливости, равенства, гуманизма; 3) приоритетность охраны жизни и здоровья гражданина; 4) верховенство международного уголовного права над внутринациональным; 5) неуклонное следование двум генеральным направлениям уголовно-правовой политики — суровая ответственность за тяжкие преступления и криминальный рецидивизм; декриминализация преступлений и либерализация наказания в отношении преступлений небольшой тяжести и случайных правонарушений; 6) всемерное повышение профилактических возможностей уголовного закона.

19 октября 1992 г. Президент РФ внес проект Уголовного кодекса в Верховный Совет. В президентском представлении отмечались актуальность нового Кодекса, недопустимость дальнейшего бессистемного изменения действующего Уголовного кодекса 1960 г., принятого в иных политических и социально-экономических условиях. Подчеркивалось, что проект уже оказал благотворное влияние на совершенствование Кодекса. Однако проект был заблокирован Комитетом по законодательству и судебно-правовым реформам и не попал в Верховный Совет.

В октябре 1994 г. в Государственную Думу вносятся два проекта Кодекса: один — Президентом, другой — депутатами. Последний базировался на первом официальном президентском проекте 1992 г. Парламент образовал согласительную комиссию для объединения двух проектов в один. После принятия согласованного проекта Уголовного кодекса парламентом в первом чтении от депутатов поступило более 2 тыс. замечаний.

Ученые стран Содружества Независимых Государств разработали проект Модельного Уголовного кодекса для стран — участниц СНГ. Межпарламентская Ассамблея государств СНГ приняла его 16 февраля 1996 г. Он сыграл решающую роль в подготовке новых уголовных кодексов стран СНГ .

Новый Уголовный кодекс вступил в силу 1 января 1997 г., т. е. четыре года спустя после внесения проекта 19 октября 1992 г. в парламент. За этот срок преступность поднялась до 3-миллионного уровня (по официальной регистрации органами МВД), убийства -— до 30 тыс. в год, сросшиеся организованная и экономическая преступность, а также коррупция образовали мощных "три кита" криминализированного российского рынка. Четыре года торможения принятия нового Кодекса, когда старый не годился для борьбы прежде всего с экономической преступностью, были на руку исключительно криминалитету.

Современный Уголовный кодекс РФ ставит перед собой две задачи: охранительную и предупредительную. По сравнению с Кодексом РСФСР 1960 г. их число удвоено: вместо одной охранительной (защитительной) названы две.

Статья 2 "Задачи Уголовного кодекса Российской Федерации" в ч. 1 говорит: "Задачами настоящего Кодекса являются: охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений". Пути и средства решения таких задач определены в ч. 2 той же статьи: "Для осуществления этих задач настоящий Кодекс устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями, и устанавливает виды наказаний и иные меры уголовно-правового характера за совершение преступлений".

Охранительная задача раскрывается как охрана личности, ее прав и свобод, природной среды, иных интересов общества и государства от преступных посягательств, а также обеспечение охраны мира и безопасности человечества.

Средства решения охранительной задачи: а) закрепление оснований и принципов уголовной ответственности; б) определение круга деяний, объявляемых преступными, иными словами, пределы криминализации деяний; в) установление наказания за них, т. е. пенализации преступлений и иных мер уголовно-правового характера.

Проблема криминализации деяний принадлежит к числу наиболее сложных и ответственных. Она особенно актуальна применительно к преступлениям небольшой тяжести, часто стоящим на грани административных, дисциплинарных, гражданских проступков и, как правило, носящим массовый характер (например, незлостное нарушение правил торговли или производства промыслов). Уголовно-правовой запрет должен быть социально и криминологически обусловлен и юридически обоснован таким образом, чтобы закон работал, был более эффективным в борьбе с соответствующими общественно опасными деяниями, нежели другие правовые нормы.

Правильная пенализация преступлений определяется прежде всего взвешенностью соотношения вида и размера наказания с характером и степенью общественной опасности преступления. Например, штраф эффективен и справедлив как санкция за корыстные преступления, а лишение права заниматься профессиональной деятельностью — за преступления по службе. Тяжесть преступлений, реци-дивоопасность лица непосредственно влияют на размеры и виды наказаний. Наказание всегда должно отвечать требованиям справедливости, гуманизма, личной и виновной ответственности.

Предупредительная (профилактическая) задача уголовного законодательства выражается в недопущении совершения преступлений. Она решается следующими основными средствами: а) общей превенцией уголовного закона; б) общей и специальной превенцией наказания; в) нормами о добровольном отказе от преступления; г) нормами о деятельном раскаянии; д) нормами об обстоятельствах, исключающих преступность деяния; е) нормами с двойной предупредительной направленностью.

Объявив то или иное деяние преступным и установив в санкциях норм наказание, уголовный закон оказывает сдерживающее психическое воздействие самой угрозой наказания. Правильные крими-нализация и пенализация преступлений весьма способствуют общепредупредительному и воспитательному воздействию уголовного закона.

Действенным средством профилактики уголовного законодательства служат нормы о добровольном отказе от преступления и деятельном раскаянии. Добровольный отказ полностью исключает ответственность лица за начатое им преступление, если оно окончательно отказалось от него, сознавая возможность беспрепятственного завершения преступления. По образному выражению, законодатель строит "золотой мост" для отступления лицу, уже начавшему преступную деятельность, но добровольно ее прекратившему до наступления преступного ущерба. Тем самым закон стимулирует непричинение вреда лицом, уже начавшим преступление.

Деятельное раскаяние заключается в добровольном возмещении уже причиненного преступного ущерба. Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. предусматривал четыре случая освобождения лица от ответственности вследствие деятельного раскаяния. Кодекс РФ 1996 г. увеличил их в четыре раза.

Уголовный кодекс РФ 1996 г. ввел новые виды освобождения от уголовной ответственности за нетяжкие преступления, способствующие заглаживанию причиненного вреда: в связи с деятельным раскаянием (ст. 75) и ввиду примирения с потерпевшим (ст. 76).

Среди смягчающих наказание обстоятельств Кодекс называет явку с повинной, розыск имущества, добытого в результате преступления, оказание медицинской или иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему. Такие нормы в теории уголовного права именуются "поощрительными".

С целью предупреждения совершения тяжких преступлений законодатель стремится криминализировать менее тяжкие преступления, которые стабильно создают условия для совершения тяжких и особо тяжких деяний. Например, угрожая наказанием за скупку краденого, закон тем самым сокращает возможность сбыта похищенных вещей в будущем. Или, наказывая угрозу лишения жизни и причинения вреда здоровью граждан, закон тем самым предупреждает убийства и причинение вреда здоровью. Такие нормы в теории уголовного права называются нормами "с двойной превенцией".

Значительную профилактическую нагрузку несут нормы об обстоятельствах, исключающих преступность деяния. Таковы нормы о необходимой обороне, крайней необходимости, задержании преступника, оправданном риске. Если в Уголовном кодексе РСФСР 1960 г. таких обстоятельств было предусмотрено два, то в Кодексе 1996 г. — шесть. Например, с помощью нормы о необходимой обороне каждый гражданин правомочен нанести урон лицам, посягающим на интересы личности, общества, государства.

Особенная часть — наиболее динамично развивающаяся часть уголовного законодательства. Большинство изменений вносится именно в Особенную часть Уголовного кодекса. Как правило, речь идет о криминализации деяний либо об уточнении диспозиции действующих составов преступлений.

Так, на 1 февраля 2004 г. изменения в УК РФ вносились 31 раз, в том числе изменены 255 статей Особенной части, она дополнена 21 новой статьей, из нее исключены 4 статьи . Идет постоянное увеличение количества криминализируемых составов (только законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ Особенная часть дополнена девятью статьями). Иногда это понятно и оправданно. Например, в УК 1960 г. и тем более в предыдущих не было, и не могло быть, компьютерных преступлений, так как и компьютеры, и преступления, совершаемые с их использованием, появились значительно позже.

В других случаях власть буквально выдумывала преступления, оправдывая тем самым политическую борьбу и достижение своих целей явно неправовыми средствами. Например, в УК 1926 г. на момент отмены одних 58-х статей (Контрреволюционные преступления) было целых 18 (были статьи со значками 1а, 16, 1в, 1г).

28 марта 2002 г. в Совете Федерации Федерального Собрания РФ состоялись парламентские слушания на тему "Уголовный кодекс Российской Федерации пять лет спустя: проблемы и перспективы совершенствования норм уголовного законодательства". В рекомендациях парламентских слушаний отмечалось: "принятый в сложных и нестабильных социально-экономических и политических условиях Кодекс в целом адекватно отражает потребности уголовно-пра-вового регулирования качественно новых общественных отношений в Российской Федерации и соответствует мировым стандартам" .

Уголовно-исполнительное право, которое регламентирует порядок исполнения наказания по приговорам судов, взаимодействует с уголовным правом в таких вопросах, как наказание, криминальный рецидивизм, освобождение от уголовной ответственности и наказания.

Уголовно-процессуальное право относится к уголовному праву так же, как форма относится к содержанию. Эти отрасли права называются иногда "материальное и процессуальное уголовное право". Уголовно-процессуальный кодекс определяет деятельность правоохранительных органов по раскрытию и расследованию преступлений, а также судопроизводство по уголовным делам. Особенно тесно соприкасаются интересы материального и процессуального уголовного права в таких институтах, как основания уголовной ответственности и освобождения от нее и от наказания, давность, амнистия, погашение судимости, предмет доказывания, особенности ответственности несовершеннолетних.

К моменту вступления в силу новой Конституции РФ было очевидно, что Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1960 г. устарел. Не случайно поэтому еще до вступления в силу Конституции 1993 г. началась работа по подготовке проекта нового УПК. В то же время практика поставила перед законодателем ряд важных процессуальных проблем, которые нужно было решать незамедлительно. Некоторые направления развития и обновления российских уголовно-процессуальных законодательств были даны Концепцией судебной реформы, одобренной 24 октября 1991 г. высшим законодательным органом Российской Федерации .

Изучая процесс становления нового уголовно-процессуального законодательства в России, необходимо иметь в виду, что он шел параллельно с разработкой проекта новой Конституции, которая, в свою очередь, дала мощный импульс законодательной работе вообще и подготовке нормативных актов в области уголовного процесса в частности. Процесс становления законодательства шел одновременно в различных направлениях. Во-первых, осуществлялась работа по подготовке проекта УПК РФ. Во-вторых, разрабатывались и принимались комплексные нормативные акты (законы о прокуратуре, о милиции, об оперативно-розыскной деятельности и др.), в которых решались отдельные процессуальные вопросы. В-третьих, в 1992-2001 гг. шел интенсивный процесс обновления УПК России 1960г. Безусловно, такой многосторонний подход к обновлению уголовно-процессуального законодательства усложнял законотворческий процесс. Но одновременно, надо признать, он создавал возможность проверки на практике некоторых правовых положений до принятия нового УПК.

Процесс обновления текущего законодательства представлял собой включение в УПК далеко не второстепенных положений. Важность происходящих в последние десятилетия изменений и дополнений действующего УПК, их влияния на практику органов внутренних дел, прокуратуры, суда, адвокатуры можно представить себе, обратившись хотя бы к принятым в 1992-2001 гг. наиболее крупным нормативным актам России, направленным на совершенствование регулирования общественных отношений в сфере уголовного судопроизводства,- законам №2825-1 от 23 мая 1992г., №2869-1 от 29 мая 1992г., №5451-1 от 16 июля 1993г., № 160-ФЗ от 15 декабря (21 декабря) 1996 г., № 119-ФЗ от 7 июля (7 августа) 2000 г.; № 25-ФЗ от 21 февраля 2001 г. (9 марта 2001 г.); №26-ФЗ от 21 февраля 2001 г. (20 марта 2001 г.) 1 . Этими законами предусмотрен ряд принципиально новых правовых установлений, которые были инкорпорированы в УПК 1960 г.

Действующий Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (УПК РФ) принят Государственной Думой 22 ноября 2001 г., одобрен Советом Федерации 5 декабря 2001 г., подписан Президентом России 18 декабря 2001 г. (№ 174-ФЗ). Структурно УПК РФ существенно отличается от аналогичных законов прошлого (УПК РСФСР 1923 г, УПК РСФСР 1960 г.). Состоит он из 477 статей, которые содержатся в 57 главах, размещенных в 19 разделах, которые сгруппированы в 6 частях. Часть первая - общие положения - состоит из шести разделов (I -VI ), 18 глав, 138 статей . Часть вторая - досудебное производство - содержит 2 раздела (VII -VIII ), 14 глав (гл. 19-32), 88 статей (ст. 140-226) . Часть третья, посвященная судебному производству, состоит из семи разделов (IX -XV ), 17 глав (гл. 33-49), 193 статей (ст. 227-419). Четвертая часть УПК РФ - особый порядок судопроизводства- состоит из двух разделов (XVI -XVII ), трех глав (гл. 50-52), 33 статей (ст. 420-452). Пятая часть- о международном сотрудничестве в сфере уголовного судопроизводства - включает один раздел (XVIII ), три главы (гл. 53-55), 21 статью (ст. 453-473). Шестая часть - бланки процессуальных документов - включает один раздел (XIX ), две главы (гл. 56-57), 4 статьи (474-477) .

Вступивший в законную силу 1 июля 1997 г. Уголовно-исполнительный кодекс РФ базируется на принципах справедливости, гуманизма, индивидуализации наказания. В целом он стал соответствовать международным стандартам обращения с осужденными.

Заключение

В заключение целесообразно подвести итоги проведенной работе. Первым отечественным источником уголовного права можно считать "Русскую правду", которая предусматривала несколько видов юридической ответственности - штраф (вира), конфискацию имущества и выдачу преступника в рабство вместе с семьей ("поток и разграбление"), смертная казнь. Русская правда предусматривала и кровную месть, что по нынешним меркам явление крайне не цивилизованное.

Впервые достаточно четко были сформулированы виды преступлений и наказаний в Соборном Уложении 1649 года, принятом Земским собором. Для Соборного Уложения была характерна индивидуализация наказания (то есть, нераспространение карательных мер на родственников преступника), его сословный характер (различные виды и мера государственного принуждения для представителей разных сословий), неопределенность в установлении наказания (возможность судебных органов или царя определять меру наказания), чрезмерная жестокость (примерно в шестидесяти случаях предусматривалось применение смертной казни, различные средневековые методы квалифицированных казней, многочисленные увечащие наказания и т.п.).

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (1845 г.), принятое в годы царствования Николая I, в различных редакциях (1857, 1866, 1885 гг.) просуществовало до 1917 г.

Уложение представляло собой кодификацию уголовного права дореволюционной России. Служило орудием подавления революционного движения, охраны привилегий господствующих классов и защиты помещичьей и капиталистической собственности. 9 разделов из 12 Уложения 1845 были посвящены охране общественно-политического строя. 1 раздел содержал статьи общей части уголовного права. Все уголовные правонарушения подразделялись на преступления и проступки. Карательная система отличалась крайней суровостью. Наказания подразделялись на 2 основных разряда: уголовные — соединённые с лишением прав состояния (смертная казнь, ссылка на каторжные работы, на поселение) и исправительные (отдача в арестантские роты, заключение в тюрьму и др.), 11 родов и 35 ступеней. Отдельно предусматривались наказания для лиц, принадлежащих к сословиям, изъятым от телесных наказаний (дворяне, купцы 1-й и 2-й гильдий и др.), и для всех прочих лиц, к которым применялось битьё розгами, плетьми и т.п. Статьи о государственных преступлениях (раздел 3) предусматривали наказания в виде лишения всех прав состояния и, кроме того, смертную казнь, ссылку на каторжные работы (пожизненно или сроком на 20 лет) и др. После реформ 60-х гг. Уложение подверглось переработке с целью приспособить устаревший феодально-крепостнический кодекс к новым условиям.

Уголовное уложение 1903 - последний уголовный кодекс царской России. Оно имело целью усиление борьбы с революционным движением и приспособление феодального уголовного законодательства к охране интересов буржуазии. В первой главе, которая составляла общую часть, давались определения умысла и неосторожности, вменяемости, соучастия, приготовления и покушения, необходимой обороны и крайней необходимости. Карательная система отличалась большой жестокостью и предусматривала смертную казнь, каторгу, ссылку на поселение, заключение в исправительном доме, в крепости, в тюрьме, арест, денежный штраф. К наказуемым деяниям были отнесены политические демонстрации и стачки, усиливалась борьба с имущественными преступлениями. Уголовное уложение полностью не было введено в действие. Начиная с 1904 вводились в основном главы и статьи, содержавшие новые составы политических преступлений и усиливавшие наказания. Так, были введены главы «О бунте против верховной власти», «О смуте», почти все статьи о политических преступлениях, предусматривавшие меры расправы с борцами против царского самодержавия.

1 июня 1922 г. вступил в законную силу Уголовный кодекс РСФСР. В нем было 218 статей. Одну четверть занимали нормы Общей части.

в нормах Общей части Кодекса выражаются принципы и общие положения ответственности за преступления.

Особенностью первого социалистического Уголовного кодекса являлось раскрытие материальной, т. е. социальной, сущности и назначения его институтов и норм. Защита рабоче-крестьянского государства и общества от преступных посягательств четко и открыто объявлялась задачей Кодекса.

В 1926 году вступил в действие Уголовный кодекс в редакции 1926 г. Уголовный кодекс 1926 г. содержал санкции против антиправительственных преступлений, которые ни по широте трактовки, ни по суровости существенно не отличались от законов, принятых царским режимом.

В 1958 г. принимаются Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, а также законы о государственных и воинских преступлениях. В 60-х гг. республики издают уголовные кодексы. Они ознаменовали собой крупный шаг по пути укрепления законности, что выразилось прежде всего в четкой конструкции нормы об основаниях уголовной ответственности. В РСФСР вступил в действие Уголовный Кодекс 1960 г., который действовал до 1995 года. Уголовный кодекс РСФСР 1960 года был неработоспособным в рамках новой Конституции и современных социально-политических условиях, что потребовало разработки нового уголовного кодекса.

Таким образом, история российского уголовного законодательства в последние 150 лет уникальна и не имеет аналогов в мировой законодательной практике. Шесть уголовных кодексов сменили один другой: Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., Уголовное уложение 1903 г., УК РСФСР 1922, 1926, 1960гг., УКРФ 1996 г., союзное законодательство 1924, 1958 и 1991 гг. Столь беспрецедентное множество кодексов объясняется коренными сменами политических, экономических, социальных, идеологических формаций. Монархия сменяется буржуазно-демократической Республикой, а она — Республикой Советов. 70-летний период советской власти, в свою очередь, прошел этапы перехода от капитализма к социализму, тоталитарного режима, строительства социализма, перестройки, наконец, мирного свержения советской системы и реставрации капитализма. В каждом из этих этапов и периодов уголовное законодательство существенно изменялось, охраняя соответствующие правоотношения.

Однако, несмотря на столь крутые повороты в уголовно-правовой политике, доминирующей тенденцией являлась все более полная реализация принципов законности, гуманизма и справедливости. Особенно ярко она проявлялась в проекте Общей части УК РСФСР 1992 г., Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г., в УК РФ 1996 г.

Список используемых нормативных и литературных источников

Нормативные источники

Уголовный кодекс Российской Федерации" от 13.06.1996 N 63-ФЗ (принят ГД ФС РФ 24.05.1996) (ред. от 26.07.2004) // "Собрание законодательства РФ", 17.06.1996, N 25, ст. 2954

Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (ред. от 30.07.1996) // "Свод законов РСФСР", т. 8, с. 497

Уголовное уложение: Объяснение к проекту редакционной комиссии. СПб., 1895. С. 32.

Русская Правда. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. М.: 1990.

Псковская судная грамота. Российское законодательство. Том I. Стр.189-193. Устав князя Ярослава. Пространная редакция. Основной извод.

Судебники 1497 и 1550 гг. Калачов Н.В. “Об уголовном праве”, т. II, стр. 307.

Соборное Уложение 1649 года. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. М.: 1990.

Артикул воинский 1715 года. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. М.: 1990.

Проект Уголовного уложения 1813 года. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. М.: 1990.

Свод законов у головных 1832 г. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. М.: 1990.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. М.: 1990.

Уголовное уложение 1903 г. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. М.: 1990.

УК РСФСР 1922 г. История государства и права СССР. Часть I. Под ред. О.И. Чистякова, И.Д. Мартысевича. М.: 1985.

Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г. История государства и права СССР. Часть I. Под ред. О.И. Чистякова, И.Д. Мартысевича. М.: 1985.

УК РСФСР 1926 г. История государства и права СССР. Часть I. Под ред. О.И. Чистякова, И.Д. Мартысевича. М.: 1985.

Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. История государства и права СССР. Часть I. Под ред. О.И. Чистякова, И.Д. Мартысевича. М.: 1985.

Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик, принятые Верховным Советом СССР 2. 07. 1991 г. История государства и права СССР. Часть I. Под ред. О.И. Чистякова, И.Д. Мартысевича. М.: 1985.

Литературные источники

Баранов В.И., Заренов П.И. "История России IX - Х век (чI, чII)" М.:Просвещение 1995.

Батыр К.И. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права Т.2, М.: 1996

Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов н/Д, "Феникс", 1995. - 524 с.

Дашков А.А., Косулина Л.Г. "История России XX век" / М.:Просвещение 1995.

Жарова Л.Н., Мишина И.Л. "История отечества" М.:Просвещение 1992.

Законодательство Петра 1 // Знание - сила: - 1989. - №1

Заренов П.И. "История России XIX век" М.:Просвещение 1994.

Исаев И.А. История государства и права России. Полный курс лекций. М.: "Юрист", 1994.

История государства и права СССР. В II томах. Том 1. М.: "Юридическая литература", 1967

История государства и права СССР. Часть I Под ред. Г.С. Калинина, А.Ф. Гончарова. М.: 1972.

История государства и права СССР. Часть I. Под ред. О.И. Чистякова, И.Д. Мартысевича. М.: 1985.

История государства и права СССР: Учебник. Часть I. Под редакцией Ю.П. Титова. М.: "Юридическая литература", 1988.

История государства и права: Сборник документов. Часть I. Составители А.Ф. Гончаров, Ю.П. Титов. М.: "Юридическая литература", 1968.

История России. Курс лекций IX - XX века. Под редакцией доктора исторических наук профессора Б. В. Леванова М.:1996

Неволин К.А. Энциклопедия законоведения. СПб. 1997.

Нормы советского права. / Под редакцией М.И. Байтина, В.К. Бабаева. Саратов, 1987.

Пособие по истории СССР для подготовительных вузов. III издание М.: Высшая школа 1997.

Развитие русского права XV- первой половины XVII вв. Отв. редактор С.В. Нерсесянц. М.: "Наука", 1986.

Развитие русского права второй половины XVII-XVIII вв. Отв. редактор Е.А. Скрипилёв. М.: "Наука", 1992.

Рогов В.А. История уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве XV-XVII вв. М.: Юрист, 1995. - 488 с.

Российское законодательство X-XX вв. В 9 томах. Тома 1,2,3,4. Под общей редакцией проф. О.И. Чистякова. М.: 1984-1987.

Российское законодательство X-XX веков. В девяти томах. Т. 1-4. - М.: Юрид. литер., 1985.

Российское законодательство X—XX веков. Т. 6. Законодательство первой половины XIX века. М., 1988.

Советское уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. Г.А. Кригера, Н.Ф. Кузнецовой, Ю.М. Ткачевского. 2-е изд., доп. и перераб. М., 1988. С. 164; Уголовное право. Общая часть. М., 1993.

Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть общая. Т.1. М.: Юрист, 1994. 457 с.

Таганцев Н.С. Уголовное право (Общая часть). Часть 1. По изданию 1902 года. Allpravo.ru. - 2003.

Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов/под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжловой. - М.: ИКД Зерцало-М, 2004.

Мейер Д. Юридический сборник. Казань. 1855. С. 7-11; Есипов В. В. Преступление и наказание в древнем праве. Варшава, 1903. С. 33-43. Сперанский М. М. Проекты и записи. М., 1961. С. 24, 87, 103; Сборник исторических материалов, извлеченный из архива первого отделения с. е. и. в. канцелярии. СПб., 1876. Вып. 1. С. 40—41. 29 Например, в Докладной записке юридической части Колхозцентра РСФСР (октябрь 1929 г.) кулацкие выступления рекомендовалось относить к преступлениям, предусмотренным ст. 58—58 14 УК; подрыв кооперации в виде срыва собраний, препятствия сельскохозяйственным работам — к вредительству (ст. 58 14 ); Разрушение или повреждение колхозного имущества взрывом, поджогом — к диверсии (ст. 58 8 ); пропаганду и агитацию, направленную на противодействие колхозному движению, — к антисоветской агитации и пропаганде (ст. 58 10 ).

Постановление Пленума Верховного Суда от 24 апреля 1989 г. "О деятельности Верховного Суда СССР в 1989 году по реабилитации лиц, подвергшихся необоснованным репрессиям в период 30—40-х и 50-х годов" // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1989. № 3. С. 16—17.

В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Калининград 2011

Наказания и пенитенциарная система

Смертная казнь, позорящие и телесные наказания

Заключение в тюрьму и пенитенциарная система

Список использованной литературы

Наказания и пенитенциарная система

Принципиальное значение в уголовном праве имеет вопрос о наказании. Уже в XI-XIII вв. существовал довольно широкий набор наказаний: денежный штраф, возмещение ущерба, лишение личных и имущественных прав ("поток и разграбление"), изгнание, заключение в тюрьму, обращение в рабство, физические наказания. Смертная казнь применялась редко, допускались кровная месть и убийство вора на месте преступления, если он оказывал сопротивление при задержании. В случае невозможности применения мести обращались к денежному штрафу, в случае несостоятельности преступника - к уголовным наказаниям. Цель наказания состояла в мести, возмещении материального ущерба пострадавшему и в извлечении материальных выгод государством. В XV-XVII вв. среди разных видов наказаний перевес взяли телесные наказания и смертная казнь. Неисправимые преступники приговаривались к смерти, исправимые - к телесным наказаниям и заключались в тюрьму. За незначительные служебные преступления применялось отрешение от должности. К счастью, большая часть смертных приговоров не приводилась в исполнение в силу древнего обычая "печалования" - права православного духовенства ходатайствовать о помиловании. Освобожденный от смерти заключался пожизненно в монастырь. Наказания отчасти сохранили прежние функции, но главной их целью стало устрашение ради предотвращения преступлений, поэтому они приняли весьма жестокий характер.

Петровское законодательство еще более ужесточило наказания и на первое место поставило смертную казнь: в "Воинских артикулах" 1715 г. она предусматривалась в 200 случаях против 60 в Соборном уложении 1649 г., на втором месте стояли телесные наказания, набор которых увеличился. К старым наказаниям были добавлены каторжные работы и лишение прав; получили распространение децимации, когда наказывался каждый десятый, и наказания лиц, не причастных к преступлению, но находившихся в родственных отношениях с правонарушителем, чаще всего жен и детей. Наказания за имущественные преступления были поставлены в зависимость от величины ущерба: за малую кражу полагались различные наказания, а за крупную - смертная казнь. Цели наказаний оставались прежними - устрашение, возмездие, изоляция преступника и извлечение материальных выгод. Осужденные стали приговариваться к принудительному труду на заводах, фабриках, в рудниках, на строительных работах, в качестве гребцов на галерах в невиданных прежде размерах. Расчетливый император стремился извлечь максимальную пользу из заключенных. В истории русского права петровское царствование являло высшую ступень карательной строгости, которая, в отличие от предыдущей эпохи, направлялась часто не только против воров, поджигателей, разбойников и т.п., но и против мирных обывателей, твердо стоявших за право, но за такое право, как оно понималось раньше. Никогда после, вплоть до 1917 г., репрессивный аппарат государства не развивал такой активности против законопослушных граждан только за то, что вводимые социальные новации им в принципе не нравились. Вот пример, иллюстрирующий эту мысль. Чиновник (подьячий) Докукин вписал в текст присяги новому порядку престолонаследия, установленному Петром I в 1724 г., следующее: "За неповинное отлучение и изгнание со всероссийского престола цесаревича Алексея Петровича (сына Петра I, казненного им за несогласие с его политикой. - Б. М.) не клянусь и не подписуюсь, хотя за то царский гнев на меня произлиется; по воле его (Господа моего Иисуса Христа) за истину Илларион Докукин страдать готов". Докукин действительно был колесован.

Вместе с тем необходимо заметить, что если бы наказания, назначаемые по закону, точно исполнялись, то к концу петровского царствования в России не осталось бы ни чиновников, ни мирных обывателей, потому что смертная казнь грозила за большинство преступлений. Как и в XVII в., угроза смерти чаще всего была мнимой угрозой, исполнение которой не предполагалось и самим законодателем в момент издания закона. Она сделалась одной из гиперболических формул, которые стали характерной чертой юридического языка того времени. Жаловавшиеся на побои обязательно писали, что их "били смертным боем до смерти многажды", просившие каких-либо налоговых льгот непременно указывали, что без их получения они все умрут с голоду, и т.п. Подобным образом и законодатель грозил всякому ослушнику смертной казнью, не предполагая, что эта угроза будет исполнена. Всеобщая угроза смертной казнью отражала, с одной стороны, господство в петровское царствование неопределенной санкции, с другой - имела целью устрашить несогласных с проводимыми реформами.

Смягчение наказаний наступило при Елизавете Петровне, которая в день дворцового переворота дала обет, что в случае успеха отменит смертную казнь. И она сдержала свое слово. Переворот не сопровождался казнями, как это бывало прежде. Свергнутых правителей даже не пытали, а только отправили в ссылку. Несмотря на то что действовавшие до Елизаветы законы не отменялись, смертная казнь фактически не применялась: преступники приговаривались к смертной казни, а затем приходило помилование и казнь заменялась другим наказанием. В 1753-1754 гг. специальными указами натуральная смертная казнь была заменена политической казнью - лишением всех прав состояния, телесным наказанием и ссылкой на каторжные работы, что дало толчок развитию ссылки в Сибирь.

Политика смягчения наказаний продолжалась при Екатерине II, при которой смертная казнь применялась только к государственным преступникам. Во всех таких немногочисленных прецедентах, как например в случае с Е. Пугачевым, дела рассматривались в Верховном уголовном суде, особо учрежденном Высочайшими манифестами, и преступники приговаривались к смерти на основании Соборного уложения 1649 г. и "Воинских артикулов" 1715 г. Петра I. Однако других принципиальных изменений в системе наказаний во второй половине XVIII в. не последовало, а сохранение страшных телесных наказаний, иногда приводивших к засечению насмерть, делало и саму отмену смертной казни до некоторой степени фиктивной. Князь М.М. Щербатов, имея в виду эпоху Елизаветы и Екатерины II, говорил, что у нас отменен легкий вид смертной казни, состоящий в повешении или обезглавливании, а самый тяжкий - засечение - оставлен. Однако, несмотря на сохранение в законе прежних суровых наказаний, массовое запугивание населения прекратилось; многие деяния, считавшиеся прежде преступлениями против нравственности, религии, порядка управления или государства, стали рассматриваться просто как полицейские деликты, а некоторые (вроде ношения бороды или старорусской одежды) вообще не принимались во внимание; приговоры стали мягче, чем прежде, и более соответствовали тяжести вины. Все это происходило постепенно, благодаря в значительной мере либеральному настроению императрицы, четко выраженному в ее Наказе. Следуя за западными мыслителями того времени, Екатерина II отрицала взгляд на наказание как на возмездие и развивала мысль, что главная цель наказания состоит в ограждении людей от преступлений и в уменьшении их общественного вреда. Она рекомендовала, чтобы суд назначал наказание, соответствующее тяжести преступления, дифференцировал наказания в зависимости от степени участия в преступлении. Императрица провозгласила ответственность во всех случаях только за совершенное преступление, а не за намерение, за исключением устного и письменного слова, направленного против особы государя. Она полагала, что важными предпосылками совершения преступления являлись отсутствие просвещения и неблагоприятные общественные условия, что не только сам человек, но и общество ответственно за преступления. Поэтому наказания должны быть мягче и иметь исправительную цель. Со времени Екатерины II обнаружилась другая важная тенденция: наказания, направленные против жизни, здоровья и имущества правонарушителей, постепенно уступали место наказаниям, ограничивавшим свободу преступников, - тюремному заключению, ссылке и каторге. Новые тенденции получили свое дальнейшее развитие в XIX в.

При Екатерине II в 1775 г. в качестве общей нормы в уголовное законодательство вошло понятие давности как обстоятельство, освобождающее от наказания. До этого времени в законодательстве встречались лишь отрывочные и весьма неопределенные постановления о погашении давностью некоторых немногих преступлений. По новому закону через 10 лет после совершения любого преступления, если оно не сделалось гласным, правонарушитель освобождался от ответственности. Иск об обиде словом погашался по прошествии года, а об обиде действием - через два года. Установленная в 1775 г. норма давности действовала для всех преступлений, но постепенно для некоторых преступлений стали делаться изъятия: в 1829 г. - для дезертирства, в 1842 г. - для отступления от православия. Уложение о наказаниях 1845 г. отменило давность для государственных преступлений и умышленного убийства отца и матери и ввело особую давность для каждого отдельного преступления. По Уголовному уложению

1903 г. (ст.68) давность не применялась в двух случаях - при совершении преступлений, направленных против императора, и при переходе из православия в другую веру. Сроки давности находились в зависимости от преступления и колебались от 15 лет за преступления, караемые смертной казнью, до одного года - за проступки.